— А поточнее узнать нельзя? Болот здесь у нас, как — ну, как не знаю чего…

— Можно, — согласился Аггей, принимая из рук Бориса фляжку и основательно приложившись к ней. — Только завтра. Сегодня они уже ни на что не годны. Да и я тоже. Покопайся-ка в чужом мозгу…

— Дядька Аггей, — заинтересованно спросил я. — А чего ты вдруг материться начал? Вроде раньше за тобой такого не водилось?

— Так он же колдун, — снисходительно объяснил мне Борис, жалея уставшего Аггея. — А мат — это тоже заклинания. Не знал?

— Ну что-то подобное подозревал, — кивнул я, собираясь задать еще пару вопросов, но лишь открыл рот, как скрутила головная боль. Из глаз брызнули слёзы. Я схватился руками за голову и сел на землю…

— Ты чего? — подскочили ко мне оба деда.

Я только промычал, вставая на колени. Попытался подняться, но болью прибило к земле так, что я тихонько завыл.

Борис схватил меня за плечи и принялся медленно разворачивать вокруг. Когда я оказался повернутым на сто восемьдесят градусов, боль немного стихла. С помощью стариков приподнялся и сделал шаг вперед. Вроде стало лучше. Шаг влево — боль снова впилась в виски…

— Так, осторожно, — придерживая меня за плечи, сказал Борис. — А теперь шаг вперед. Лучше?

Боль не ушла, но стало легче. Потом сделал еще шаг, потом еще… С каждым шагом боль еще немножко отступала.

— Теперь иди прямо, никуда не сворачивай, — сказал за моей спиной Борис.

— Что это с ним? — озадаченно спросил Аггей.

— «Зов» почуял, — лаконично ответил Борис.

— Э, тогда понятно. Борька, ты тогда с мальчишкой иди, а я этих недоносков на место отправлю.

— Что за зов? — выдохнул я, делая очередной шаг. Что это им понятно?

— Русалок научился вызывать? Радовался, небось…

— Ну… — промычал я, стараясь не сбиться с шага.

— Водяной научил! — констатировал Борис. — Только, он почему-то не объяснил, что теперь и тебя можно вызвать. Понял каково, когда ты русалкам зов шлешь? У них — точно так же. Попробуй-ка не откликнись, если в голове трещит… Мне-то еще давным-давно умные люди объяснили, что не стоит таким вещам учиться… За все, парень, надо платить…

— Сволочь старая!

— Я? Или водяной? — со смешком переспросил Борис.

— Оба! Ты мог бы и рассказать… А этот, сопля зеленая…

— Да ну, зря ты так, — примирительно проговорил мой родич. — Все-таки вещь эта иногда полезной бывает. Да и не каждому смертному водяной секреты открывает. Зазря тебя не вызовут. Ну значит, и ты теперь думать будешь, а не баловаться… Держи…

Молча, боясь повернуться, отвел в сторону руку с раскрытой ладонью. В нее улеглась фляжка, из которой Борис приводил в чувство Аггея. Теперь вот и мне пригодилась. Отхлебнул. Голове стало гораздо легче.

— Фух. Жить стало легче. Но почему ты мне ничего не сказал?

— Ну прости меня, Олег, свет Васильевич. Я ведь старенький уже, мог и забыть, — непривычно заюлил Борис. Потом посерьезнел: — Да кто ж его знал, что водяной тебя «зову» научит? Когда он успел-то?

— После того, как с мельницы вытащил…

— Ишь ты, жук какой, — восхищенно причмокнул Борис. — Знал же, что может понадобиться. Ну да ладно, подумаем опосля, как без боли обойтись.