Сцена, призванная отвлечь внимание противника, была разыграна безупречно. Актеры второго плана прекрасно справились с ролью. Казалось, у молодого человека нет ни единого шанса, но…

Эфин промахнулся.

Раз.

Второй.

Третий.

Одноглазого вора поразило даже не то, что какой-то непонятный юнец расправился с многочисленными телохранителями, а три подряд броска, не достигших цели.

Это было немыслимо! С такого расстояния невозможно промахнуться. Также невозможно и уклониться за такое время. Даже начинающий метатель ножей с трех попыток поразит цель, а…

– Моя замечательная коллекция была бы неполной без столь роскошных экземпляров!

Никто не понял, каким образом незнакомец оказался за спиной у Эфина. Только что стоял у двери, а в следующую секунду каким-то чудом преодолел расстояние в несколько метров (в небольшой комнате стулья стояли почти вплотную к стене) и вынырнул в нужном месте.

– Вы позволите?

И, не дожидаясь ответа, как будто просил о не заслуживающем внимания пустяке, молодой человек опустил лезвие небольшого меча на стол.

Секунду назад это была обычная рука, а теперь пальцы от ладони отделяла узкая полоска стали.

Юноша выдержал эффектную паузу, прежде чем поднять меч и смахнуть окровавленные трофеи в сумку. Может, собравшиеся и вправду были неплохими актерами, но истинный гений сцены здесь оказался только один.

Судя по подавленному молчанию, большинство присутствующих по достоинству оценили красивый жест.

Даже Эфин не проронил ни звука, несмотря на страшную боль. И только у сидящего рядом Жеральда сдали нервы. Он попытался нанести удар в печень – и немедленно поплатился за свою глупость.

Казалось, ладонь слегка хлопнула по щеке – мол, не горячись, дружок, это лишнее. Но резкий хруст ломающихся позвонков и свернутая набок голова свидетельствовали о том, что в помещении стало одним живым меньше.

– Давайте оставим в стороне детские шалости и поговорим как нормальные взрослые люди. – Убийца просто-таки лучился радостью. – Мне известно, что вы планируете расправиться с нищими…

– Ты один из них?

Серьезный разговор подразумевает честные ответы.

– Конечно нет! Разве я могу быть одним из них? Какая немыслимая глупость!

В этой комнате было принято отвечать за слова. Тот, кто задал вопрос, а в ответ получил оскорбление, не мог проглотить обиду. Это понимали не только воры, но и незваный гость. Легкий взмах руки – и безжалостное острие дротика пронзило сердце.

Когда имеешь дело с легким оружием, лучше целиться в шею. Даже незначительная рана может привести к серьезным последствиям. Но актер, играющий на публику, не думал о целесообразности. Его задача – поразить, восхитить и напутать.

До смерти…

– Предугадать действия противника – значит победить. – Юноша перевернул большую сумку из акульей кожи, высыпав на стол страшный «улов» – множество отрезанных ушей. – И я победил! – Его лицо озарила самодовольная улыбка молодого выскочки.

«Пока нет, – подумал каждый из воров, – это еще далеко не победа».

Правда, вслух никто ничего не сказал. Все смотрели на гору кровавых обрубков, пытаясь понять, зачем они здесь.

Если хорошенько порыться в этой куче, Эфин мог бы найти свои пальцы, но одноглазый вор сидел, словно статуя. Кровь сочилась из раны, в голове стоял сплошной гул, тошнота подкатывала к горлу, и все же, несмотря ни на что, он держал себя в руках. Если понадобится целовать руки или лизать сапоги этому ублюдку, Эфин, не колеблясь, сделает это. Отныне он готов пойти на все ради того, чтобы в конечном итоге намотать на нож кишки недоноска.