С чего же тогда одна-единственная его бросила? С глупой башки своей? Или в нем все же что-то не так? Но никто же, никто из его милых постельных девчонок не видел в нем изъянов! Может, Ритка просто зажралась, а?

– Придется, Кеша, придется тебе поговорить с ней. Потому что я… Я с ней уже говорил. И вообще, я теперь у нее, – выпалил быстро-быстро, чтобы брат снова не успел перебить его, Сева.

– С какой такой стати?! – опешил Горелов и отвернулся от зеркала, так и не обнаружив в себе никаких изъянов.

– Утешаю!

– Утешаешь? Что-то я не понял, это шутка у тебя такая, Севка? С какой стати ты утешаешь мою бывшую тещу?

– С той, что сегодня ночью она потеряла свою дочь, братец, – и он выдохнул с облегчением, пробормотав: – Слава богу, сказал!

– Что сказал? – Иннокентий снова посмотрел на себя в зеркало, и увиденное его тут же сильно разочаровало.

Да полно, полно в нем недостатков! Вон и плечи обмякли, и спина сгорбилась, и коленки подогнулись, а под глазами залегли тени. Это он себя «держать» перестал или то, что сказал Севка, в момент его так скукожило?! А может, его бывшая постоянно эту слабость в нем наблюдала, потому и сбежала от него к другому? Что братец о ней только что сказал? Нет, он сказал, что его бывшая теща потеряла сегодня ночью свою дочь. А у его бывшей тещи была единственная дочь – это его бывшая теперь жена. Так что же это получается? Что, черт возьми, получается?! Он что такое мелет?!

– Сева… – Иннокентий медленно двинулся в гостиную, задевая углы голыми боками и плечами. – Ты что сказал про Риту?! Я тебя правильно понял?

– Да, брат, думаю, да. Твоя теща позвонила мне среди ночи, вся в слезах, и попросила приехать. Потому что ей больше не к кому было обратиться, ты на звонки не отвечал. Я и поехал. А потом мы вдвоем отправились в морг, куда ее уже привезли.

– Кого?! – тупо переспросил Горелов, хотя прекрасно понял, кого именно.

Но он все еще на что-то надеялся, на какую-то каламбурную путаницу в Севкиных словах. На глупый злой розыгрыш. Пусть даже на пакость с его стороны, но…

Но чудес-то не бывает. И брат это тут же подтвердил:

– Риту привезли в морг. Друзья вызвали милицию, врачей, но было поздно. Они погибли обе – от передоза.

– Что-о?! – вот тут он едва не упал.

Точно-точно, никакое это не преувеличение. Он и впрямь едва не упал, спасибо, ухватился за край стола в гостиной, иначе рухнул бы мордой в пол. Хорош бы он был завтра на работе – с расквашенным лбом, носом и подбородком! Господи, о чем это он? Ритка в морге! Сева говорит, что это так, а он не соврал бы так жестоко и глупо. Она померла, померла – от передозировки? Глупость-то какая несусветная. Она презирала наркотики, всегда, даже лекарства не принимала. Выпить – да, это могла. Но вот наркотики…

Хотя времени прошло достаточно для того, чтобы она изменила саму себя и свои взгляды. Очень уж была неуравновешенной и непостоянной особой его бывшая жена… Севка сказал – обе? Обе – это кто?!

– Ее подруга. Твоя теща говорит – она непутевая.

– А, у нее все непутевые, кроме ее дочки! – перебил Горелов и заторопил Севу: – Имя, имя у подруги есть? Я ее друзей знаю. С их молчаливого согласия и благословения Ритка от меня и сбежала. Ну?

– Кажется, Анастасия. Они ее еще как-то странно звали между собой.

– Стаська! – ахнул Горелов и замотал головой, зажмурившись. – Это бред! Это чушь собачья, Севка! Стаська была единственной из них настоящей и умницей, каких поискать! Она не могла… Да как, вообще, это все произошло-то?! Муж-то Риткин, муж где? Куда он смотрел, урод старый?!

Оказалось, что теперешний муж его бывшей жены только сегодня поздно вечером или завтра рано утром должен вернуться из деловой поездки.