Именно этот человек и привлек внимание Слепого Хью, одного из попрошаек, несущих утреннее дежурство в Жемчужном доке. Хью толкнул Калеку Ва в бок и безмолвно указал пальцем.

Незнакомец уже стоял на набережной и наблюдал за тем, как несколько матросов, надрываясь, тащат по трапу громадный, скрепленный медными обручами сундук. Рядом с чужеземцем высился хмурый тип, очевидно капитан судна. Слепой Хью славился тем, что с расстояния в пятьдесят шагов мог мгновенно учуять самую мелкую золотую монетку, сейчас же тело попрошайки все затрепетало. Один вид только что прибывшего в Анк-Морпорк чужестранца сулил немедленное и баснословное обогащение.

И точно, когда сундук был поставлен на булыжную мостовую, незнакомец сунул руку в кошелек, и в ней блеснула монета. Несколько монет. Несколько ЗОЛОТЫХ монет. Слепой Хью, чье тело заходило ходуном, словно почуявшая воду ореховая лоза, негромко присвистнул. Калека Ва, схлопотав еще один тычок в бок, заторопился по ближайшему переулку к центру города.

После того как капитан вернулся на судно, оставив слегка ошеломленного чужеземца стоять на набережной, Слепой Хью подхватил свою чашку для сбора подаяний и с заискивающей ухмылкой заковылял через улицу. При виде попрошайки незнакомец начал поспешно копаться в кошельке.

– Добрый день тебе, господин… – начал было Хью, но запнулся.

С лица незнакомца на нищего взирали сразу четыре глаза. Два обыкновенных, а поверх них – два абсолютно прозрачных. Попрошайка быстро повернулся и приготовился делать ноги.

– ! – выпалил чужеземец и схватил Слепого Хью за руку.

От Хью не укрылось, что толпящиеся вдоль поручней судна матросы в открытую потешаются над ним. В то же самое время его натренированный нос учуял потрясающий, мощнейший аромат денег. Слепой Хью застыл на месте. Чужестранец отпустил его руку и быстро пролистал маленькую черную книжицу, которую вытащил из-за пояса.

– Привет, – наконец изрек он, найдя нужную страницу.

– Чего? – не понял Хью.

Незнакомец ошарашено поглядел на нищего.

– Привет? – повысил голос он. Гласные, срываясь с его языка, с легким звоном вставали на свои места.

– И тебе того же, – наконец сообразил Хью.

Незнакомец широко улыбнулся и снова принялся копаться в кошельке. На этот раз его рука вынырнула с золотой монетой размерами чуть больше восьмитысячедолларовой анкской кроны. Чеканка выглядела как-то странно, но язык золота Хью понимал без перевода. «Моему нынешнему владельцу, – говорила монета, – требуется поддержка и помощь. Почему бы тебе не оказать ему пару-другую услуг, чтобы ты и я смогли потом отправиться куда-нибудь и вдоволь насладиться обществом друг друга?»

Едва уловимые изменения в позе нищего придали чужеземцу уверенности. Он снова сверился со своей книжечкой.

– Я желаю быть препровожденным в отель, таверну, меблированные комнаты, гостиницу, трактир, караван-сарай, – сказал он.

– Что, во все места сразу? – уточнил ошарашенный Хью.

– ? – отозвался незнакомец.

Хью почувствовал на спине взгляды зевак. Вокруг него и странного чужеземца мигом собралась небольшая толпа из торговок рыбой, ловцов моллюсков и просто прохожих.

– Слушай, есть у меня одна классная таверна на примете, – поспешно посулил он, содрогнувшись при мысли о том, что золотая монета может сейчас уплыть из его жизни.

Нет, эту монету он во чтобы то ни стало приберет, даже если все остальное достанется Аймору. Здоровенный сундук, составляющий почти весь багаж путешественника, с виду был доверху набит золотом.

Четырехглазый опять заглянул в книжицу.

– Я желаю быть препровожденным в отель, место отдыха, трактир…

– Да, да, хорошо.