– Как интересно! – восхитилась журналистка, с трибун тоже раздался любопытный галдеж. Зрители явно были заинтригованы, да и немудрено. – Мы непременно обсудим это поподробнее, когда выдастся свободный денёк. Но сейчас вернёмся к теме, столь волнующей наши умы… Итак, Ликорис, твой соперник убеждён, что победа у него в кармане. Как ты оцениваешь его шансы?

Кори задумалась на пару секунд, прежде чем сверкнуть на крупный план эдакой роковой усмешкой. Этель прониклась, зрители тоже, судя по разнёсшимся над ареной ахам и вздохам. Тео и сам-то едва сдержался – улыбка демонской негодницы навевала вот совсем неприличные мысли. Он бы хотел, чтобы ему так улыбались. Ну или не так, не особо и важно. Главное, чтобы ему, а не вот этим всем.

– Я в затруднении, – наконец выдохнула Кори, томно прикрыв глаза. Лазурит, лениво выжимающий над ведром крохотную тучку, тихонько фыркнул. Его ужимки подружки явно не впечатлили. – Как можно оценить то, чего нет? От нуля до минус бесконечности?

Раэлин бестактно захихикал в свой эхофон, по трибунам тоже побежали смешки. Рольф, казалось, сейчас лопнет от такого вопиющего небрежения его масштабной во всех смыслах персоной.

– Весьма самоуверенно, моя дорогая! – Этель всплеснула маленькими изящными ручками и тут же прижала их к груди, словно в испуге. – Ты ничуть не боишься проиграть?

Кори высокомерно хмыкнула и задрала подбородок повыше.

– Мне нечего бояться. Я дочь Великого Оружейника. Когда милый Рольф ещё ходил пешком под стол и ссался в штанишки, я получила свои первые клинки.

– О, – вдумчиво закивала Этель, – в Инферно суровые нравы, не так ли?

– Либо ты силён, либо ты съеден, – зловеще заулыбалась Кори. – Каннибализм у нас запретили несколько веков назад, но поговорка по-прежнему пользуется спросом. Очень ёмко отражает наш культурный код, знаете ли.

– Хм… – Её собеседнице, явственно передёрнувшейся, тоже пришлось выдать оскал во все тридцать два – работа обязывала держать лицо. – Уверена, об этом наши зрители тоже хотели бы узнать поподробнее. Но увы, увы, время поджимает. Что ж, Ликорис, удачи тебе!

Кори одарила её холодным взглядом и выразительно приподняла бровь, что вызвало на трибунах какую-то неадекватно восторженную реакцию.

– Удача мне ни к чему, Этель. Эй, бычок! – рявкнула она, решительно зашагав к центру арены. – До ночи красоваться будешь?! На позицию пошёл!

Рольф хищно оскалился и с лязгом извлёк двуручник из ножен.

– Смотрите-ка, народ! Куколке не терпится!

Тео зло скрипнул зубами и едва не до хруста стиснул кулаки. Нет, он точно наваляет этому земляному червяку! Толпа же радостно загомонила в предчувствии зрелища.

– Рольфи, детка, меньше слов и больше дела, – у Кори оскал вышел ничуть не хуже, в основном благодаря мощным, острым нелюдским клыкам – менталисты охотно взяли на проекцию невесть какой по счёту крупный план. – Я буду нежна, обещаю.

Схватились они ничуть не нежно. Как, впрочем, и ожидалось.

Рольф всё шёл в атаку – лениво, эдак неохотно. Будто одолжение делал. Кори блокировала удары, тоже без особого старания. («Приценивается, зараза инфернальная», – саркастично заметил их бессменный комментатор.) А затем атаковала. Агрессивно, сильно и расчётливо, навязывая Рольфу экстремально короткую дистанцию и буквально погребая того под лавиной ложных ударов. Двигалась Кори потрясающе – шустро, хищно и грациозно и так легко, будто не ощущала ни яростных ударов противника, ни веса клинков, ни даже сопротивления воздуха.