И сегодня все было как обычно. Ничто не предвещало тех туч, что уже собирались над моей головой, грозя пролиться ливнем с молниями и градом.

— Шуграт, говорят, что скоро приедут люди из Гарма, — мама начала разговор издалека.

— Это так, — важно кивнул он головой. — Мы будем заключать договор. Довольно мы уже повоевали с гармцами. Пришло время торговать.

Но сегодня маму не волновал ни союз с многолетним противником, ни развитие торговли с ним же, хотя в другое время она не преминула бы поговорить с братом об этом.

— Охрана их будет вполне достаточной, чтобы отправить Асиль с ними, не дожидаясь осени. Она сможет пока снять жилье и, возможно, сдать несколько экзаменов.

— Нет, — ответил брат — Асиль никуда не поедет. Я собираюсь выдать ее замуж.

Его слова были столь для меня неожиданны и так резко отличались от того, что он говорил ранее и обещал папе, что я совершенно растерялась и ничего не могла на это сказать.

— Замуж? — возмущенно сказала мама. — Но это прямое нарушение воли твоего умершего отца. Ты не можешь обречь сестру на такое!

— Я не могу позволить ей вести жизнь, которая бы порочила меня как вождя, — надменно сказал Шуграт. — Она, конечно, уже не столь юна, но красива и из хорошего рода. Любой соседний вождь был бы рад взять ее в жены.

— Что ты говоришь, Шуграт? — вознегодовала мама.

— А что такого? Не ты ли сама утверждала, что принцессам следует вступать в брак, скрепляющий союз между странами. Чем моя сестра не принцесса? Вот я и собираюсь скрепить. Сразу после отъезда гармцев отпразднуем свадьбу.

— Что может скрепить шестая или седьмая жена? Да ее просто используют и отбросят.

— Ты же была у отца единственной, вот и научи сестру, как это сделать. Пусть отбросят остальных. А мне нужен верный союзник.

— Шуграт, твой отец меня любил. Я не могу научить этому.

— Асиль красива, — равнодушно сказал брат. — Она сможет заставить себя полюбить. Да ее уже любят столько лет, если так упорно добиваются.

Я слушала его холодные слова, и мне становилось страшно и горько. Я не могла представить свою жизнь такой, как у жен брата, в вечных интригах и скандалах. Да еще и в постоянных переездах с места на место — ведь город у орков пока был только один, остальные, кому не повезло здесь поселиться, так и кочевали по Степи, не задерживаясь нигде надолго.

— Шуграт, я не хочу, — попыталась воззвать я к его сердцу. — Отец мне обещал…

— Асиль, женские желания переменчивы, как весенний ветерок, — ответил он со покровительственной улыбкой. — Сегодня не хочешь, завтра передумаешь. И обещал тебе не я. Не волнуйся, я выбрал тебе хорошего мужа. Он давно к тебе сватался, я все отказывал, но пришло время дать согласие.

Брат говорил, будучи полностью уверенным в своей правоте, он не собирался выполнять просьбу отца. Да и что значит для него слово, сказанное другим человеком женщине? Он уже принял решение. И слышать меня не хотел.

— Гренет? — сухо спросила мама.