Гаянэ закрыла глаза и не противилась. Ее любовь была отчаянной, щедрой, и он знал, что она навсегда останется такой. Именно с этой девушкой Вардан мог совершить бегство от самого себя.

Когда он попытался развязать ее шаровары, Гаянэ с усилием прошептала:

— Пожалуйста, не надо!

И попыталась выскользнуть из его рук. Юноша резко отстранился и заметил:

— Будет лучше, если мы ускорим свадьбу. Я не хочу ждать ни дня!

— Ты сказал, это случится весной, — прошептала девушка.

Взор Вардана жестко блеснул.

— К чему ждать весны? Зимние ночи слишком холодны, чтобы проводить их в одиночестве! Завтра я отправлюсь к священнику и договорюсь о венчании.

Гаянэ ничего не ответила. Вардан видел, как тяжело она дышит, как часто стучит ее сердце. И чувствовал, как сильно она рада тому, что он произнес в порыве горечи и отчаяния, в тот миг, когда думал о другой.

Пожалуй, в самом деле будет лучше, если он женится на Гаянэ! У любой другой девушки была бы куча родственников, которые лезли бы в его жизнь! А с Гаянэ он сохранит независимость и одиночество. И вместе с тем не будет одинок.

Прежде чем была сыграна свадьба, состоялись похороны.

Тело матери Асмик нашли на следующий день после того, как она шагнула в пропасть. Священник усомнился в том, что это был несчастный случай, но согласился похоронить женщину, как подобает. Все селение знало, сколь нелегка судьба Асмик и Сусанны; жители Луйса сочувствовали им, хотя никто так и не сумел понять, что они ищут в этих краях.

Именно потому на отпевании в церкви было немного народа, а на кладбище — еще меньше.

На похоронах Асмик не плакала. Она стояла, поддерживаемая Хуриг, и смотрела в одну точку. Ее бледное лицо было прекрасно, почти совершенно, но глаза казались пугающе безжизненными.

Вардан видел, как сильно живая девушка похожа на лежавшую в гробу Сусанну, и его сердце сжималось от боли. Только бы не начала себя винить, только бы не повредилась рассудком! Он не мог подойти к Асмик, обнять ее, утешить, хотя ему очень хотелось это сделать. Юноша слышал, как кто-то сказал, что отныне ее матери спокойно и хорошо, но он-то знал, что Сусанна ушла из этого мира, не смирившись с потерями и не простив свою дочь.

— Как же она будет жить? — промолвил юноша, обращаясь к матери, когда они шли с кладбища домой.

— Ты говоришь о дочери этой женщины?

— Да, об Асмик.

В глазах Каринэ блеснул нехороший огонек.

— Разве у нее нет родственников, которые могут забрать ее отсюда?

«Навсегда», — хотела добавить женщина, но сдержалась.

— Нет. Она осталась совсем одна, если не считать старой служанки! — Вардан не скрывал горечи.

— Вряд ли ты сможешь ей помочь, — мягко произнесла Каринэ. — К тому же скоро твоя свадьба с Гаянэ: люди станут коситься на тебя, если ты станешь проявлять участие к судьбе другой женщины.

— Я знаю и не собираюсь этого делать. — На этот раз его голос прозвучал жестко и твердо.

У Каринэ отлегло от сердца.

В день свадьбы нагрянула оттепель. Солнце слепило глаза, и снег сверкал, как серебро. Небо было чистым, ярко-голубым, почти как летом. Сложные и весьма утомительные для Вардана обряды начались за два дня до венчания, так что, когда жених и невеста наконец прибыли в церковь, юноша уже был не рад, что затеял все это. Однако молодежь от души веселилась, да и глаза старших гостей ярко блестели, то ли от радостного возбуждения, то ли от вина, которое было распито в ожидании настоящего пиршества.