«Вот дурочка! – Ульяна посмеялась над собой. – Водоросли за парня приняла, расслабилась! Берите меня всю! Идиотка!» – И поплыла к берегу, усиленно махая руками.

Опять змеёю вползла ядовитая мысль, что Гриша мог вот так же гладить в воде Галину… Ульяна завернулась в простыню, поискала глазами Гришу, или Светку, на худой конец. Гриши не было, но Светка была здесь. Она уже оделась и причёсывала волосы. Волосы у Светки длинные, густые, цвета спелой ржи, она ими очень гордилась.

– Ну, как? Хорошо? – Светка повернула к Ульяне голову, держа во рту шпильки.

– Да. Гришу не видела?

– Он тебя искал. Где ты так долго была?

– Уплыла далеко, сама не заметила. Течение, что ли, отнесло? Немного страшно стало… будто кто-то за руку брал…

– Ух, ты! Уж не водяной ли? Ему сегодня можно девок щупать. – Светка потянулась. – Хоть бы кто меня пощупал! Даже бы и водяной. Стосковалась я что-то…

– Дурочка! Замуж выйди сначала, муж щупать будет. Так где Гриша-то?

– Да здесь был. Цветок папоротника собирался искать. До утра, говорит, поищу.

– Цветок папоротника? – Ульяна прыснула. – Он, часом, не пьян?

– Да вроде нет. Если чуть-чуть… А ты сама трезвая, что ли?

– Трезвая. А Галина где?

– За деревом с ухажёром обнималась. Я что, слежу за ней? Ревнивая ты всё-таки, Улька! Ночь такая! Только о любви и думать нужно, а она всё о своём – где Галина, да где Галина! Папоротник ищет, вот где! И ты бы пошла, совсем Гришку истомила, поди.

Ульяна оделась, отжала волосы и заплела косу.

– Ладно, не бери в голову, пойдём к костру. Песен попоём.

Светка взяла Ульяну под руку, и они пошли.

– Странная, ты, Улька! Старомодная какая-то!

– Какая есть, моё дело!

– Дело-то твоё, но тогда не обижайся, Гришка мужик взрослый, долго ждать не будет.

– Не лезь, сама разберусь! Я твоих советов не спрашивала. Тебе что, поговорить не о чём?

– Буду молчать. – Светка обиженно примолкла.

Девушки сели возле костра, кто-то чистым голосом затянул песню, они подхватили. Потом ещё. Парочки начали подниматься от костра и уходить в темноту, разбредаться кто куда. Гриши не было, и Ульяне стало тревожно. Где он? Светка положила голову ей на плечо, вздохнула.

– Не сердись, Ульяша. Это я от злости. Несчастная я.

– И в чём же твоё несчастье? Витька вон сватается…

– Да коли бы я знала сама! Хочется чего-то, а чего, сама не пойму. Уеду я.

– Куда?

– В город. Учиться хочу. Надоело коровам хвосты крутить.

– Да кому ты нужна в городе?

– Может, там моё счастье бродит?

– Глупая ты. Витька твоё счастье. Я-то вижу, как он на тебя смотрит… Любит…

Светка ничего не ответила, прижалась к Ульяне теснее, повздыхала.

Костёр догорал, почти все разошлись. Начинало светать.