Они с женой перебрали множество самых славных имен, выбирая имя для своего сына-первенца.

Рождение девочки привело их в замешательство, словно они совершенно не допускали такой возможности. Когда леди Эшфорд окрепла настолько, что могла спорить с мужем, она долго доказывала, что его решение дать их дочери такое нелепое имя просто абсурдно.

Однако со свойственной ему твердостью, которая принесла ему столь высокий чин и уважение в армии, генерал настоял на своем решении. Он уже дал имя их дочери и не намерен обсуждать это.

Когда подошло время крестин, леди Эшфорд добавила имена Гермиона, Элис, Хелен к имени своей дочери. Однако имя Вита, тем не менее, осталось первым, и с каждым годом становилось все более ясно, что оно подходит ей как нельзя лучше.

И вот теперь, стоя в гостиной Эшфорд-хауза в Лестершире, Вита казалась своему отцу необыкновенно прелестной, может быть, благодаря тому, что ее прекрасные глаза, обращенные к нему, пылали гневом.

Сколько девушка себя помнила, отец всегда ее баловал, но она прекрасно знала, как он упрям. Сама Вита, чего уж греха таить, была упряма не меньше его. Однако теперь ей будет очень трудно противиться его воле, раз уж он вбил себе в голову, что она должна выйти замуж за лорда Бэнтама.

Вите частенько удавалось, как любила говорить ее мать, обвести отца вокруг своего маленького хорошенького пальчика. Но иногда, особенно в тех случаях, когда тот был уверен, что действует ради ее же блага, это оказывалось, на удивление, трудно. И сейчас был именно такой случай.

Девушка не могла понять, почему то обстоятельство, что лорд Бэнтам интересуется ею, до сих пор оставалось для нее тайной. Однако, поразмыслив немного, решила, что все дело, наверное, в том, что лорд Бэнтам был для нее прежде всего старым другом отца. Она привыкла к нему и не обращала внимания на проявление интереса к ее персоне, а ведь в других случаях Вита безошибочно могла угадать, что тот или иной мужчина обязательно признается в любви, причем еще задолго до того, как он сам решится на это.

Ей не было нужды выслушивать все то, что отец сейчас говорил ей. Она и так знала: в качестве мужа для их дочери лорд Бэнтам – лучшая кандидатура в глазах ее родителей.

В обществе, к которому принадлежали Эшфорды, незамужняя девушка из хорошей семьи всегда становилась источником бесконечных спекуляций и интриг до тех пор, пока не была благополучно сосватана.

Вита прекрасно понимала, причем еще до того, как покинула классную комнату, что она не только красива, но и богата, и это еще больше повысило ее самомнение.

Так как Вита с самого детства слыла умелой наездницей, ей уже в восемь лет позволили принимать участие в охоте, которую часто устраивали самые знатные и влиятельные аристократы Лестершира, и благодаря своей храбрости и твердому характеру девочка стала всеобщей любимицей.

Ее отца, прекрасного наездника и азартного охотника, искренне забавляло и радовало, что, не имея сына и наследника, он мог брать с собой на охоту свою маленькую дочь, которая почти всегда возвращалась с охотничьими трофеями.

Такая свобода не могла не принести свои плоды, и к тому времени, как Вите исполнилось пятнадцать, она оказалась не по годам развитой и умудренной опытом, который ее ровесницы вряд ли могли приобрести в своих классных комнатах.

Благодаря своей очаровательной внешности, изящной фигурке, широко расставленным невинным глазам и тонкому, с легкой горбинкой, носу, Вита казалась необыкновенно прелестным ребенком. Она привыкла к тому, что все ею любовались, восхищались и чрезмерно баловали.

И только когда ей исполнилось семнадцать и состоялся ее первый официальный выход в свет, женщины вдруг увидели в ней свою соперницу и стали косо на нее поглядывать, прекрасно понимая, что у них слишком мало шансов выиграть в сравнении с таким совершенством.

Вита была слишком умна, чтобы не понимать, что ее отец и мать не находят себе покоя из-за всех этих многочисленных мужчин, которые вились вокруг нее, подобно пчелам над распустившимся благоухающим цветком.