— Прочтите, Ради Бога! — нетерпеливо попросил Дан.

— Это можно считать дополнением ко многим преданиям о Гамельнском крысолове. Вот что здесь написано: Десять лет спустя в Гамельне вдруг появился странный человек. Он был мал ростом, с необычайно плоской головой, и нос его, точно клюв, нависал надо ртом и подбородком. От старости его пальцы скрючились и стали похожи на птичьи когти. У него с собой была флейта. Он расспрашивал всех о пещерах Гарца, но никто не хотел вступать с ним в разговор. Люди принимали его за крысолова, который вернулся в Гамельн со своей флейтой. Пасторы кропили святой водой все, к чему он прикасался, и в конце концов его выгнали из города. В облике незнакомца было что-то зловещее. Рассказывали, будто один горожанин бросил в него камнем и тут же упал замертво. Пришельца изгнали через Южные ворота, и больше его в Гамельне не видели никогда.

— Это он! — воскликнул Дан. — Описание в точности совпадает! И никто не знает, куда он делся с тех пор?

Господин Браун закрыл книгу.

— Нет, — задумчиво проговорил он. — Но я иногда думаю, не тот ли это человек, который позже напугал жителей города Зальцбург, что стоит на границе между Германско-римской империей и Австрией. Давно, еще в молодости, ко мне приезжал мой тамошний ученый собрат, и мы с ним просидели всю ночь, рассказывая друг другу сказки, предания и легенды. Он мне поведал о точно таком же человеке, который из Зальцбурга как будто подался куда-то на юг.

Дан разволновался:

— Вы мне скажете имя вашего ученого собрата?

— Думаю, он давно уже умер. Он был значительно старше меня.

Но Дан все же записал имя ученого, надеясь, что оно сведет его с людьми, которые могут знать эту историю.

— Значит, у Тенгеля Злого была флейта? — задумчиво сказал он. — Я впервые слышу об этом.

— Здесь так написано. Только не сказано, играл ли он на ней. Люди так ополчились на него, принимая за крысолова, что он не сыграл на своей флейте ни единой ноты.

— Я понимаю, — Дан улыбнулся. — Но мы можем хотя бы точно установить время… Он пришел в Гамельн через десять лет после крысолова. То есть в 1294 году. Это соответствует и тому, что я знаю. Но если это тот самый человек, который был в Зальцбурге, то почему он интересовался пещерами в Гарце, что ему там понадобилось?

— Этого я тоже не понимаю.

Дан поблагодарил старика и распрощался с ним. На другой день он отправил господину Брауну корзину с гостинцами, вином и туго набитым кошельком.

Теперь его путь лежал на юг, в Зальцбург.

Зима в том году выдалась мягкая, и Дан не страдал от холода. Время от времени он писал домой, подробно рассказывая о своей поездке. Он отпраздновал Рождество в Мюнхене у друзей, которых завел среди гостеприимных немцев. Его одолевала тоска по дому, и он обещал домашним вернуться как можно скорее. Средства тоже поджимали его.

В первый день нового года он прибыл в Зальцбург.

Здесь было труднее найти людей, сохранивших память о старых временах. Никто не мог рассказать ему подробно об ученом, с которым беседовал господин Браун. Люди знали, что был когда-то такой, но он уже давно умер.

Дан почти потерял надежду что-нибудь узнать, как однажды на улице к нему обратился прохожий. В тот день шел густой снег, крупные снежинки липли к одежде и заглушали все звуки. Прохожий был похож на студента; дрожа от холода в своей изношенной одежде, он спросил Дана, не он ли тот иностранец, который интересуется старинными преданиями.

В душе у Дана опять вспыхнула надежда.

Пряча глаза, молодой человек предупредил, что его рассказ будет стоить денег.

Дан объяснил юноше, что кошелек его почти пуст, и если сумма окажется слишком большой, ему придется прервать путешествие и возвратиться домой в Швецию.