Через десять дней агент сообщил, что один иностранный покупатель хочет купить все поместье за ту цену, которую они назначили. Если они согласны, покупатель немедленно прилетит в Англию и подпишет все необходимые документы.

Оба поняли, что от такого предложения отказываться нельзя.

Джулия подбросила дров в камин библиотеки и поправила жидкий букетик подснежников в вазочке на столе, нехотя готовясь к встрече с покупателем: он должен был приехать через полчаса.

— Наверное, какой-нибудь русский олигарх с лицом обезьяны и платиноволосой любовницей, — пробурчала она, со стуком ставя на поднос кофейные чашки.

Кит понимал, что за раздражением Джулия прячет печаль. Потеря Уортон-Парка станет для нее, куда большим ударом, чем для него.

В половине двенадцатого раздался звонок, и Кит открыл дверь. На пороге стоял шофер в ливрее.

— Мадам уже здесь, — объявил он, указывая на лимузин во дворе. — Она спрашивает, не проводите ли вы ее в дом?

— Конечно. — Кит взглянул на Джулию, удивленно вскинув брови, а шофер вновь спустился по ступенькам крыльца к машине.

— О Боже! — воскликнула Джулия. — Кем себя мнит эта мадам? Королевой?

— Ладно, милая, не сердись! Давай стиснем зубы и покончим с этим делом. — Кит сжал ее руку и повел к лимузину.

Они неловко встали возле дорогого авто с затемненными стеклами. Шофер открыл дверцу машины, и они увидели пассажирку.

Джулия вздрогнула, потом завизжала от радости.

— Лидия! Что ты здесь делаешь?

— Сюрприз! — Лидия вышла из машины и тепло обняла внучку. — Ох, как же приятно быть очень старой и очень богатой! Можно дарить людям чудеса! — Воздух Уортон-Парка огласился ее заливистым смехом.

Не выпуская Джулию из объятий, она обернулась и впервые взглянула на дом.

— Значит, это и есть Уортон-Парк? Я много раз представляла его себе, но он оказался куда более впечатляющим, чем в моих фантазиях. — Она хитро подмигнула Джулии. — Неудивительно, что он меня победил! Ну, — свободной рукой она взяла Кита под локоток, — проведите меня внутрь и покажите обстановку. Потом я все объясню.

Совершив экскурсию по главным помещениям, Лидия объявила, что устала и больше не может ходить. Они вернулись в библиотеку, и Лидия велела своему шоферу принести из лимузина бутылку марочного шампанского.

— Я хочу выпить за этот дом, который оказал влияние на судьбы всех нас: за Уортон-Парк!

Джулия и Кит чокнулись с ней бокалами.

— За Уортон-Парк! — повторили они.

— А теперь, — Лидия уселась в кресло, — я хочу объяснить свой план. Как я уже говорила тебе в Бангкоке, Джулия, после смерти мужа я стала очень богатой. Очень богатой, — подчеркнула она. — До встречи с тобой я собиралась поделить эти деньги между всеми своими родственниками и благотворительными организациями, которые я поддерживаю. Но у меня вдруг появилась прямая наследница, поэтому, когда ты уехала из Бангкока, я переписала завещание и оставила тебе большую часть своих денег.

— Ты очень добра, бабушка, но...

— Тихо, Джулия, дай договорить, — одернула ее Лидия. — Когда мы разговаривали с тобой на прошлой неделе, ты сказала, что Уортон-Парк выставлен на продажу, что вы не в состоянии выплатить все долги и восстановить дом. И я решила его купить. Он будет моим. — Лидия радостно хлопнула в ладоши.

— Вы хотите здесь жить? — растерянно спросил Кит.

— Нет, Кит. Джулия знает, я терпеть не могу холод. Я буду хозяйкой этого поместья. А вы будете здесь жить на те деньги, которые я заплачу вам за Уортон-Парк.