Михаэль Энде. Да ладно
Михаэль Энде — в прошлом актер, кинокритик, ныне один из ведущих мастеров западногерманской прозы, автор многочисленных книг, пьес, рассказов для детей и юношества. Его последняя фантастическая повесть «Бесконечная история» принесла М. Энде мировую известность и большое количество литературных наград. В активе автора Немецкая премия за лучшее произведение для детей и юношества (имеет интернациональный статут), Почетный диплом Х.-К. Андерсена и др. Переводился более чем на десять языков.
Да Ладно
Это случилось не так давно. Сидел я после трудов праведных в ресторанчике, предвкушая сытный ужин. У меня просто кишки сводило от голода. Я заказал толстую сардельку, тарелку жареной картошечки и кружку пива. В ожидании заказа я подумал: а не грех бы узнать, что в мире новенького. Я встал, перешел улицу и, купив вечернюю газету, сразу же вернулся. Но что я увидел? На моем месте кто-то уже сидел. Говоря точнее, это был ребенок. С давних пор я взял за правило во всех случаях жизни вести себя с незнакомыми людьми учтиво, разумеется, и с незнакомыми детьми тоже. Я решил: раз он сидит на моем стуле, значит, даже не подозревает, что занял чужое место; и уж сделал это наверняка без злого умысла. Я подошел к нему, мягко похлопал по плечу и с предельной любезностью произнес: — Простите, милый юный друг. Я обратился к нему на «вы», хотя ему можно было дать лет семь-восемь. При этом он был чудовищных размеров. — Мне жаль, что я вынужден вас потревожить, — сказал я, — но вы случайно сели на мое место. Огромный ребенок недоуменно взглянул на меня и ответил: — Да ладно. Сознаюсь, такой ответ меня обезоружил. Как ни крути, а по-своему он прав — ведь действительно в этом ничего худого не было. С тем же успехом я мог сесть и на другое место. Вообще, имея дело с детьми, не следует сразу же брать строгий тон. Я опустился на соседний стул и пробормотал: — Надеюсь, я не помешаю. — Да ладно, — ответил ребенок, благожелательно кивнув; он взял со стола мою газету и принялся читать. Его можно понять, размышлял я. Откуда ему, в конце концов, знать, что я еще не читал газету и охотно сделал бы это именно сейчас. К тому же, будучи одним из тех, кто пишет книги, я не могу не приветствовать любую попытку совершенствоваться в чтении, особенно когда ее делают те, кто в этом не очень-то искушен. Огромный ребенок, как выяснилось, был для этого слишком мал, то бишь слишком юн. Он водил пухлым пальчищем по строчкам взад-вперед, вверх-вниз и так измял газету, что я стал сомневаться, останется ли на мою долю нечто удобочитаемое. С другой стороны, обижать ребенка никак не хотелось. По-этому я сказал с улыбкой:
— Искренне сожалею, дорогой друг, несколько позже буду рад предоставить газету в полное ваше распоряжение, дабы вы поступили с ней по собственному усмотрению, но сейчас мне хотелось бы ее прочесть самому. — Да ладно, — буркнул огромный ребенок, продолжая свое занятие. Угляди я тут хоть тень злонамеренности, я б этого так не спустил и дал достойную отповедь… Весьма кстати возник официант и поставил передо мной ужин и кружку пива. Пока я разворачивал салфетку, ребенок уже принялся за еду. Казалось, он проголодался несравненно сильнее меня — сосиска в мгновение ока уплыла в его гигантский рот. — Кстати, ужин, — начал я с легким упреком, — я заказал вроде как для себя… — Да ладно, — успокоил меня огромный ребенок, дожевывая сардельку. |
