Впрочем, пару фраз Мариша знала.

– Бари луис, – говорила она вначале, что означало «доброе утро».

Время шло, и она стала говорить:

– Бари ор – добрый день!

А когда возникли опасения, что вскоре ей придется говорить: «Бари ереко – добрый вечер», Мариша закручинилась. Несмотря на то что служащие благосклонно переходили на русский язык, едва поняв, что их посетительница по-армянски дальше приветствия ни бум-бум, Марише так ничего и не удалось выяснить про судьбу Назарянов. Разные кабинеты просто отфутболивали ее по кругу.

А когда она снова оказалась на пороге того, с которого начала свой путь, и поняла, что круг замкнулся, она в тоске отправилась в небольшое кафе, где в порыве отчаяния заказала полбутылки гранатового вина и принялась его дегустировать.

– Что делает такая очаровательная девушка одна в компании всего лишь бутылки вина?

Мариша подняла глаза и без всякого удивления обнаружила возле своего столика жгучего брюнета. Мимоходом подумала, как в мире все относительно. В Питере она бы расцвела от радости, что на нее обратил внимание такой красавец, а тут ей было решительно наплевать на него. За день она успела столкнуться чуть ли не с сотней таких же жгучих красавцев и порядком утомиться от них. Поэтому Мариша жестом показала, чтобы брюнет проваливал.

Но тот оказался не робкого десятка. А попросту говоря – нахал. И все равно подсел за ее столик.

– Вижу, вы совсем печальны. В чем проблема?

То ли вино оказалось куда пьяней, чем предполагала Мариша, то ли аура красавца невольно все же подействовала на нее, но Мариша, сама того не желая, открыла рот и вывалила на подсевшего к ней мужчину все свои проблемы.

– Так вам вовсе не в архив нужно! – воскликнул тот. – А в бюро городской архитектуры и градостроительства.

– Да? – удивилась Мариша. – А такое есть?

– Есть. И могу вас туда отвезти. Хотите?

Еще бы Мариша не хотела. Залпом допив остававшиеся в бокале пару глотков вина, Мариша вскочила на ноги и выразила готовность ехать.

У мужчины оказалась вполне приличная «Ауди». Не слишком новая, но еще вполне крепкая и чистая как изнутри, так и снаружи. Нового знакомого звали Тигран. И он оказался добрейшей души человеком, вызвавшимся помочь Марише просто из одного чувства сострадания. Во всяком случае, доставив ее до бюро, он куда-то бесследно испарился, не предприняв никаких попыток к дальнейшему сближению.

В бюро, куда доставил ее добрый ереванец, Мариша выяснила следующее. Снесенный дом был уничтожен как не представляющий никакой архитектурной ценности. А обитавшие в нем семьи расселены в новостройках. Их адреса должны были находиться в отделе распределения жилых фондов.

К счастью, нужный отдел находился в том же здании, только со входом с другой стороны. Туда распаленная жарой и беготней Мариша попала перед самым закрытием. И с чистым сердцем смогла брякнуть:

– Бари ереко! Добрый вечер!

И тут же плюхнулась на жесткий деревянный стул. Но сейчас она была довольна и им. Ноги ее уже совершенно не держали. И, о радость, из рук милой, приветливо улыбающейся девушки она получила вожделенный адрес, по которому почти пятьдесят лет назад переселилась семья Назарянов. С чувством выполненного долга она отправилась в гостиницу, чтобы смыть с себя пот и пыль после трудов праведных.

Юлька сидела в номере и с аппетитом поедала абрикосы и ранние персики.

– Попробуй, какая вкуснятина! – бросилась она к подруге с нежным плодом в руках, едва та переступила порог. – Просто восхитительно!

– Ты была на рынке? – догадалась Мариша, отправляя в рот абрикос, который в самом деле оказался необычайно нежным, ароматным и вкусным.