Марья Львовна. Вы думаете, это возможно? А моя дочь? Соня моя? А годы? Проклятые годы мои? И эти седые волосы? Ведь он страшно молод! Пройдет год - и он бросит меня... о, нет, я не хочу унижений...

Варвара Михайловна. Зачем взвешивать-рассчитывать!.. Как мы все боимся жить! Что это значит, скажите, что это значит? Как мы все жалеем себя! Я не знаю, что говорю... Может быть, это дурно и нужно не так говорить... Но я... я не понимаю!.. Я бьюсь, как большая, глупая муха бьется о стекло... желая свободы... Мне больно за вас... Я хотела бы хоть немножко радости вам... И мне жалко брата! Вы могли бы сделать ему много доброго! У него не было матери... Он так много видел горя, унижений... вы были бы матерью ему...

Марья Львовна (опуская голову). Матерью... да! Только матерью... я понимаю вас... Спасибо!

Варвара Михайловна (торопливо). Нет... вы не поняли... я не говорила...

(Рюмин выходит из леса с правой стороны, видит женщин, останавливается, кашляет. Они его не слышат - он подходит ближе.)

Марья Львовна. Вы не хотели сказать - и невольно сказали простую, трезвую правду... Матерью я должна быть для него... да! Другом! Хорошая вы моя... мне плакать хочется... я уйду! Вон, смотрите, стоит Рюмин. У меня, должно быть, глупое лицо... растерялась старушка!

(Тихо, устало идет в лес.)

Варвара Михайловна. Я иду с вами.

Рюмин (быстро). Варвара Михайловна! Могу я попросить вас остаться? Я не задержу вас долго!..

Варвара Михайловна. Я догоню вас, Марья Львовна, идите к сторожке. Что вы хотите сказать, Павел Сергеевич?

Рюмин (оглядываясь). Сейчас... я скажу... (Опускает голову и молчит.)

Варвара Михайловна. Почему вы так таинственно оглядываетесь? Что такое?

(В глубине сцены проходит Суслов с правой стороны на левую, он что-то напевает. Слышен голос Басова: "Влас, вы хотели читать стихи. Куда же вы?")

Рюмин. Я начну сразу... Вы давно знаете меня...

Варвара Михайловна. Четыре года. Но что с вами?

Рюмин. Я волнуюсь немножко... мне страшно! Я не могу решиться сказать эти слова... Я хотел, бы... чтоб вы...

Варвара Михайловна. Не понимаю! Что мне нужно сделать?

Рюмин. Догадаться... Только догадаться!..

Варвара Михайловна. О чем? Вы говорите проще...

Рюмин (тихо). О том, что я давно уже... давно хочу сказать вам... Теперь... вы поняли?

(Пауза. Варвара Михайловна, сдвинув брови, сурово смотрит на Рюмина и медленно отходит в сторону от него.)

Варвара Михайловна (невольно). Какой странный день!

Рюмин (негромко). Мне кажется, всю жизнь я любил вас... не видя еще, не зная - любил! Вы были женщиной моей мечты... тем дивным образом, который создается в юности... Потом его ищут всю жизнь иногда - и не находят... А я вот встретил вас... мечту мою...

Варвара Михайловна (спокойно). Павел Сергеевич! Не надо об этом говорить: я не люблю вас, нет!

Рюмин. Но... может быть... Позвольте мне сказать...

Варвара Михайловна. Что? Зачем?

Рюмин. Ну, что же делать? Что делать?

(Тихо смеется.) Вот и кончено! Как это просто все... Я соби- рался так долго... сказать вам это... и мне было приятно и жутко думать о часе, когда я скажу вам, что люблю... И вот - сказал!..

Варвара Михайловна. Но, Павел Сергеевич... что же я могу сделать?

Рюмин. Да... да... конечно... я понимаю! Знаете, на вас, на ваше отношение ко мне я возложил все мои надежды... а вот теперь нет их - и нет жизни для меня...

Варвара Михайловна. Не надо говорить так! Не надо делать мне больно... Разве я виновата?

Рюмин. А мне как больно! Надо мной тяготеет и давит меня неисполненное обещание... В юности моей я дал клятву себе и другим.