Неподходящее время для размышлений на такие темы – он вдруг услышал странный свист, то затихавший, то звучавший снова. Припустив бегом, Тревельян быстро миновал коридор, ворвался в помещение склада и увидел, как робот мечется среди стеллажей с контейнерами. Проходы были слишком узки для него, и потому сплюснутая полусфера, сложив манипуляторы, развернулась ребром к полу. Тускло поблескивал серебристый корпус, свистел воздух, уступая стремительному напору; при поворотах свист замирал, чтобы продолжиться через мгновение. Прошла минута, другая, третья, и робот, закончив поиски, приблизился к Тревельяну, выпустил щупальцы и утвердился на своих восьми ногах.

    – Здесь его нет, – доложил командор. – Соседний отсек я тоже проверил, и там пустота. Только его следы, пара взломанных контейнеров да разбитые бутылки.

    Тревельян почесал висок дулом палустара.

    – Продолжай искать. Ты ведь собирался осмотреть все зоны, где нет видеокамер.

    – Этим я и займусь, а ты поскучай. Жди в пустом складе, где вы с ним столкнулись в прошлый раз. Там он незамеченным к тебе не подберется.

    – Не подберется, – согласился Тревельян. – Он быстрый, но все-таки я в коже.

    Робот исчез за стеллажами, а Ивар направился в соседний отсек. С предыдущей ночи здесь ничего не изменилось: так же лежали у стен трубчатые конструкции, струился с потолка неяркий свет, и на полу, там, где упал Пилот, темнело пятно засохшей крови.

    – Ньюри Тревельян, – раздался голос Мозга.

    – Да?

    – Вы говорили, что ваш помощник – человек, чей разум перенесли в кристалл, и что он может переселиться в биомеханическую конструкцию. Если так, чем он отличается от ньюри Курса, которого вы ищете? Курс даже обладает настоящим мозгом, не кристаллическим, а коллоидным, как у всех людей. Вы называли его киборгом… Но разве ваш помощник не киборг?

    – В настоящий момент – безусловно.

    – Чем же он отличается от ньюри Курса?

    – Тем, что на этой станции он никого не убил. Пока, – добавил Тревельян после недолгого раздумья. – Но если говорить серьезно, они различаются не столько физической природой, сколько ментальной. Это моя гипотеза, но думаю – даже уверен! – что она справедлива. Я многое знаю о своем помощнике, знаю, кем он был, как жил, как умер, и все это внушает уважение. Больше того, любовь и чувство преемственности, ведь он не только мой помощник, он мой предок. О Курсе я не имею столь подробных сведений, но если судить по сотворенному им в пещере дикарей и тут, на станции, он патологический убийца. Возможно, таким являлся человек, чей мозг пересадили Курсу, или его сознание подвергли психокоррекции… Ты понимаешь, о чем я говорю?

    – Кажется, да. Вы хотите сказать, что ньюри Курс и ваш помощник различаются как два различных человека. – Пауза. Затем: – Этому мыслящему устройству известно, что все люди – разные.

    – Очко в твою пользу, – сказал Тревельян. – Продолжай в том же духе и непременно попадешь в мою команду. Однако…

    – Слушаю, ньюри.

    – Почему бы вместо «это мыслящее устройство» не сказать просто «я»?

    – Слабое осознание собственной индивидуальности, – пояснил Мозг. – Как, впрочем, у всех искусственных интеллектов. Но попытки в этом направлении не прекращаются.