Мысленно призвав на помощь всех известных ему богов, священник-заклинатель осторожно поставил ногу на узкую черную дорожку. Дорожка не шелохнулась, словно была самым настоящим мостом, построенным умело и основательно — то ли из бревен, то ли даже из камня… Иеро сделал шаг, другой, стараясь не смотреть вниз, в бездонную черноту пропасти, — и вдруг понял, что ему очень трудно отличить черную ленту под ногами от тьмы, лежавшей под мостом… они сливались, и священнику казалось, что он идет в ночной пустоте, в небе, где погасли все до единой звезды… но он упорно продвигался вперед. Как хорошо, что пропасть не слишком широка, подумал Иеро, ведь если бы в ней было не двадцать, а двести метров, он наверняка потерял бы ориентацию и сделал неверный шаг…

Но вот он ступил на противоположную сторону провала — и обнаружил, что его одежда прилипла к отчаянно вспотевшему телу. Иеро поспешно отошел подальше от края обрыва и сел на траву, чувствуя в ногах непривычную слабость.

А по мостику уже уверенно шагал Горм.

Через минуту медведь свалился на землю рядом со священником, тяжело дыша, и сообщил:

— Нет, такие приключения мне не нравятся!

И они оба стали напряженно следить за тем, как по узкой черной ленте шагает Клуц. Лэса шла следом за лорсом, явно опасаясь того, что огромный четвероногий мыслитель может оступиться. Но, конечно, это были нелепые страхи. Ведь лорс родился на севере американского континента, где леса перемежались гигантскими болотами, и он с детства умел ходить по скользким бревнам, служившим дорогами в болотистых низинах. К тому же он руководствовался не только зрением, но и обонянием. Так что двадцать метров черной тропинки для него труда не составили.

И наконец через пропасть перебрался молодой эливенер. Он прошел по узкому мосту спокойно, словно просто гулял в хорошо знакомых местах, и явно вообще не думал о том, что прямо под ним разверзлась бездна.

— Ну вот, — сказал он, очутившись рядом с остальными. — Теперь осталось найти ту долинку. Что, пошли?

— Да ведь ночь наступает! — напомнил ему священник. — Куда мы пойдем в темноте?

— Верно, — спохватился брат Лэльдо. — Я и не заметил… Что ж, значит, отдыхаем до утра.

…Посреди ночи Иеро внезапно проснулся — с ощущением, что его куда-то тащат. Однако он лежал на том самом месте, где и заснул, а рядом с ним мирно посапывал Горм. Иеро сел и прислушался. Вокруг царило полное спокойствие. Чуть в стороне спал брат Лэльдо, а Клуц и Лэса охраняли друзей. Иеро поежился, стараясь понять, почему в нем все нарастает и нарастает чувство приближающейся опасности. И решил, что все-таки необходимо разбудить друзей. Он осторожно коснулся теплого лохматого бока медведя и мысленно позвал:

— Горм! Проснись!

Медведь мгновенно открыл глаза, словно и не спал вовсе, и уставился на священника. И тут же подала мысленный голос иир'ова:

— Что случилось, Иеро?

— Не знаю, — ответил на общей ментальной волне священник, не решаясь заговорить вслух. — Я проснулся оттого, что мне почудилось — меня куда-то тащат.

Брат Лэльдо, проснувшийся одновременно с Гормом, сел и тихо сказал:

— И ты не понял, кто и куда тебя поволок?

— Нет, — так же тихо ответил Иеро.