Опять же национальный вопрос решили просто и действенно. Негров — в Африку, вне зависимости от их происхождения и места проживания, без оружия, без инструментов, вообще без ничего, некоторых даже без штанов, в чем были. Запинывали их на корабли и просто вышвыривали их на черный континент, предупредив, что любого, кого поймают вне Африки (с севера ограничив их ареал Сахарой), пристрелят тут же. А джунглей всем хватит. Евреев поголовно переселили в Израиль, благо места после того, как арабов отгеноцидить пришлось, было в избытке. Ну и тоже установили границы, за которые вылезать не рекомендовалось. Правда, некоторым исключение делалось — инженеры и ученые, живя в Израиле, работать могли где угодно, в армии могли служить опять же.

Виктор отогнал от себя тяжелые мысли, вздохнул и щелкнул пальцами. Вошел имперский лейтенант в тяжелой десантной броне, позади него виднелись головы солдат в американской (пока еще сменить не успели) форме. Виктор приветственно кивнул им.

— Делайте вашу работу, господа. Они мне, оказывается, неинтересны. Вон того только оставьте, — Виктор невежливо ткнул пальцем в китайца. — С ним потом решим.

Когда отчаянно брыкающихся политиков и финансистов выволокли из зала, Виктор поманил китайца пальцем. Тот подошел — уверенно, с достоинством, видать, был уверен, что уж ему-то ничего не грозит. Неумные все-таки они, китайцы эти.

— Догадываетесь, почему вы не отправились за ними следом?

— Потому что наша страна не воевала с вами.

— Ответ лежит на поверхности и потому неточен. Вы не воевали с нами и потому не уничтожены поголовно. Ну а разговариваю я с вами потому, что так проще всего решить некоторые вопросы, касающиеся будущего Китая.

Виктор улыбнулся. Китаец улыбнулся в ответ. Виктор улыбнулся еще шире.

— С завтрашнего дня начнется оборудование нескольких десятков тяжелых транспортов гибернационными камерами. Сколько — мы еще не решили, но не меньше пятидесяти штук. По нашим прикидкам, каждый такой транспорт сможет принимать на борт от трех до пятнадцати тысяч человек. По мере входа в строй эти транспорты будут пригонять в порты Китая, там грузим их вашими соотечественниками и отправляем прочь с Земли. Тут неподалеку, в трех прыжках всего, есть одно миленькое пространство, в нем когда-то ядерная война была, но сейчас радиационный фон почти повсеместно в норме. Людей там не осталось, но кое-какая флора-фауна есть. Забросим туда вам сельскохозяйственную технику, в течение года переселим вас поголовно — и живите, как хотите. Выход в космос запрещен, уж это мы проконтролировать сможем. Все ясно?

— Альтернатива?

— Полное уничтожение.

— За что?

— Ну не нравитесь вы мне, — с обезоруживающей улыбкой ответил Виктор и шутовски развел руками. — Не нравитесь. Для меня причина достаточная. Можете идти. Организатор вы хороший, справитесь, на родину вас доставят.

Когда китайца увели, Виктор вздохнул и, вновь откинувшись в кресле, прикрыл глаза — он не спал уже двое суток и, хотя космического первопроходца готовили и не к такому, чувствовал себя неважно. Из полудремы его вывел знакомый голос:

— Красивое решение, мой мальчик.

— Да уж, стараемся, Петр Семеныч.

Виктор лениво приоткрыл один глаз. Дракон сидел в соседнем кресле и хитро улыбался.

— А тебе не кажется, что рано или поздно они оттуда выберутся? Вода ведь дырочку найдет…

— Нет, не выберутся, не успеют. Они этого не знают, вы не знаете, но глубокий анабиоз приводит к разладке репродуктивной функции, именно поэтому на кораблях будут установлены как раз такие системы.