—    И потом еще, — добавил Денис, — милиция все- таки сама вряд ли бы рискнула. Тем более что генерал приезжает. Опять же всемирно известный адвокат-меж­дународник.

—   Ты не остри! — огрызнулся Гордеев.

—   А я и не острю, я про дело говорю. Значит, остается братва. А вот дипломатические переговоры с ней я бы предложил вести дядьке. У него с матерыми уголовника­ми всегда получается на уровне. Мы с Филей можем в лучшем случае им только морды начистить. Хотя это все- таки больше по Филиной части.

—   А где он, этот ваш Прапорщик?

—   За него можешь не беспокоиться. Филипп уже вы­яснил. Можем подкатить всей компанией, а потом оста­вить вас с глазу на глаз. Если ты прищуришься.

—  Это еще зачем?

—   Так у Прапорщика нет правого глаза, — ухмыль­нулся Филя. — Поэтому и переговоры у вас пойдут «с глазу на глаз».

—   Босяки, — проворчал Грязнов-старший. — Тогда давайте не затягивать. А что успели узнать об этом Солдатенкове?

—   Есть небольшое досье. — Денис протянул дядьке конверт.

Вячеслав Иванович быстро вытащил несколько ис­писанных мелким Филиным почерком страничек, стал внимательно читать.

—   А это вот, про «подвиги» в Чечне и про то, как ему удалось уйти от суда, вы где взяли?

—   В Москву звонили, — ответил Филипп, — у нас там Голованов и Кротов остались на хозяйстве. Вот Крот и помог — своими старыми связями. Туфты нет, Вячеслав Иванович. А по второму делу, прошлогоднему, когда Леха крепко залетел на краденых иномарках, дело спустили по той причине, что по нему проходил в качестве глав­ного дилера родной сынишка губернатора Кожаного — Витек. И папа велел дело закрыть. Сам сюда приезжал и лично беседовал с прокурором Керимовым и судьей Слепневым. Судебные материалы находятся, скорее все­го, в архиве, но мы туда пока носы не совали. Можно спугнуть. Вот разве что Сан Борисыч окажет честь?

—   Понятно... — вздохнул Грязнов-старший. — Ну что ж, с таким досье, пожалуй, можно вашего Алексея Яков­левича взять и за подчеревок.

—  Это как? — ухмыльнулся Филя.

—   Физически, — объяснил Грязнов-старший. — У него есть телефон?

—   Даже, говорят, несколько, но знаем только один.

—   Позвоните и скажете, что я еду. Саня, ты мне, по­жалуй, не нужен. И ты, Юра, тоже. Подождите меня здесь, мужики, вернусь — обсудим, как жить дальше. Ох, не нравится мне здешняя обстановка... Я твою машину возьму, Саня? А то своего водилу отпустил, не пришелся он мне как-то — прохиндей, понимаешь, и глаза суетли­вые. Определенно стукач.

—   «Девятку» бери. Бланк протокола захвати — для разговора, на всякий случай. С кем поедешь?

—  Думаю, Денис да Филя, а больше мне никакой физической защиты и не нужно.

—  Кстати, как тебе показался Седлецкий? Ты так ни­чего конкретного и не сказал о нем. Можем рассчиты­вать?

—  Думаю, нет. Точнее, почти уверен, что нет. Вчера он у меня расслабился, маленько расчувствовался, я уж и подумал было. А нынче поглядел — нет. Слабак ока­зался, пряники в перспективе у него не перевесили се­годняшнего ситного в руках.

—   А не испортит ситуации?

—   Он обязательно перескажет наш разговор губерна­тору, это как пить дать.