|
Я понял, что вождь умирал. Я пробился к Кеннингтону и сообщил обо всём. «Что ж, – сказал он, – у меня есть приказ поместить его за решётку. Так что давайте-ка вы возьмёте его за одно плечо, я- за другое, солдаты поднимут его за ноги, и мы внесём его в помещение гауптвахты». Мы так и собрались было сделать, но мне в плечо вцепился огромный Северный Сю и почти оторвал от земли, показывая, чтоб я оставил вождя в покое.
Всё остановилось. Я предложил Кеннингтону пойти к генералу и объяснить наши трудности. Я сам и пошёл. Генерал ответил так: «Передайте мои поздравления дежурному офицеру, и пусть он выполнит полученный приказ, то есть поместит Неистовую Лошадь в каталажку». Я отправился обратно. Из-за угла комиссариата на меня смотрел Гроард, но он исчез, едва я позвал его, чтобы он перевёл мои слова. Тогда я увидел Джона Провоста – моего переводчика – перед входом в мою контору и позвал его. Через него я объяснил Американскому Коню, который сидел верхом, что Неистовая Лошадь тяжело ранен, что у меня приказ отнести его в помещение гауптвахты, где я смогу без помех заняться им и т.д. Он ответил мне: «Неистовая Лошадь – вождь. Его нельзя поместить за решётку». Я снова пошёл через плац, чтобы переговорить с генералом. Я объяснил обстановку и сказал, что у него восемьсот человек под ружьём, что этого вполне достаточно, чтобы силой затащить раненого вождя в каталажку. Но я добавил: «Генерал, это приведёт к тому, что погибнут ни в чём не повинные ваши люди и индейцы, прежде чем вам удастся осуществить задуманное, потому что индейцы разозлены». Старый упрямец в конце концов сдался и согласился на моё предложение занести тело Неистовой Лошади в кабинет старшего адъютанта, где я смогу спокойно осмотреть его. Я сделал вождю подкожный укол морфия, чтобы облегчить боль. Он скончался около полуночи. В ту ночь никто не пришёл в кабинет адъютанта. Было одиноко и уныло. Присутствовали только капитан Кеннингтон, лейтенант Лемли, Старый Неистовая Лошадь (отец вождя), Коснись Туч, я и переводчик. Старый Неистовая Лошадь причитал: «Мы, северные Лакоты, не хотим жить на мясе, которое подсовывает нам белый человек, мы хотим сами охотиться на бизонов. Но Серая Лиса (Крук) всё время посылал за нами, мол, приходите, приходите, и мы пришли. Теперь они убили моего мальчика. Красное Облако, Гроард и агентские индейцы сильно ревновали и боялись нас». Если бы в ту ночь Неистовую Лошадь не убили, то его немедленно отправили бы по железной дороге в форт Мэрион во Флориде. Я вернулся к себе, и Коснись Туч пошёл со мной. Он проспал на полу до утра. Всё казалось ужасным. До сих пор я задаюсь вопросом, кто виновен в смерти Неистовой Лошади. Искренне ваш В. Макджилликади |
