|
Господин Косов грустно похлопал себя по лысине: - Да, были когда-то и мы рысаками. Расчески просто ломались, не то что теперь - замшевой тряпочкой лысинку полирую. Смотрите, вот у Фриды темные очки, пол-лица закрывают, а жаль, она такая хорошенькая. - Как Владимир Сигизмундович познакомил вас с Фридой? - Просто. Привел сюда, в Хлебный переулок. Видите ли, у меня по тем временам была непозволительная роскошь - собственная квартира. Вот эта самая. Москвичи после войны жили просто в ужасающих условиях, сплошные коммуналки. Номер в гостинице, конечно, не достать. Только командированные по броне проживали. Отвезти Фриду к себе домой Вольдемар не мог. Снимал комнату у хозяйки, и та запрещала приводить женщин. Так Фрида оказалась у меня и жила, раздражая Соньку, до самой свадьбы. - Кто такая Сонька? Константин Сергеевич ткнул пальцем в снимок, указывая на девицу с лошадиным лицом: - Вот она, Соня Михайлова, Софья Петровна. А рядом сынок - Федька. Походил на ангела, а на самом деле сущий чертенок, я из-за него и не женился на Соне, пришлось бы это сокровище воспитывать. Конечно, Соньку злило, что здесь поселилась посторонняя девушка, к тому же такая хорошенькая и воспитанная. Соня-то из деревни, все ложкой ела, а Фрида из Риги, по тем временам - жуткая заграница. Только обедать сели, гостья и спрашивает: "Простите, можно салфетки?" Я было к буфету, а Сонька и сообщает: "А на фига тебе салфетки, поешь и умоешься, еще деньги на бумагу тратить". Я так и покатился от хохота. А Фрида только улыбнулась и вежливо произнесла: "Вы правы, умыться намного экономней". Гостья прожила две недели, а после свадьбы они отправились в Ригу. Вроде там у новобрачной остался дом и какое-то наследство. Короче, подробностей не знаю. Уехали и как в воду канули: ни писем, ни открыток. Странно даже, одно время думал, они умерли. На самом деле непонятно! Интересно, что сказал бы Константин Сергеевич, узнай он о местожительстве Войцеховских? Почему приятель наврал о переезде в Ригу и прекратил всякие отношения? - Софья Петровна жива? Не знаете? Косов вытащил легкие ментоловые сигареты и со вкусом закурил. - Что ей сделается? Жива-здорова. Вышла замуж за сельского жителя, поселилась в Комарове, коров держит. Ну да там ей и место. - В Комарове? - изумилась я. Ну надо же, какое совпадение. И, узнав у Косова адрес, поехала к Михайловой. Судя по всему, та не бедствовала и вполне успешно занималась фермерством. Большой добротный дом, в глубине участка кирпичный коровник, два гаража, у центрального входа стоят блестящие "Жигули". В холл меня впустила девочка возраста Маши. Потом появился ее отец. Я сразу узнала его. Тщедушный, похожий на барашка мальчик превратился в грузного, красномордого мужика. Но глупые бараньи глаза навыкате остались теми же. Следом за сыном и внучкой вышла, вытирая руки о фартук, Софья Петровна, крупная, с большой челюстью и внушительным носом. - Проходите на кухню, - проговорила она. - Костя позвонил мне и сказал, что хотите поговорить о Войцеховских. Только никак не возьму в толк, зачем они вам понадобились? И она уставилась на меня в упор семейными выпученными глазами. Надо же, какая подозрительность. Пришлось спешно придумывать весомый повод. - Адвокатская контора поручила разыскать Фриду или каких-нибудь ее родственников. Речь идет о наследстве, - торжественно соврала я. - Деньги к деньгам, - вздохнула Софья Петровна и хитро спросила: - И давно ищете? Я растерялась. - Недели две, а что? - А то, - захихикала старуха, - что Войцеховские живут совсем рядом. |
