— Ты считаешь правильным то, что я разгуливаю в потемках?

— Операция еще не готова. Мы вынуждены ждать взломщика. Для этого я упростил доступ сюда и в другой свой офис.

— Другой?

— Да. У меня уже полгода как существует адвокатская контора. Потерпи, Кира. Всему свое время. План будет корректироваться по ходу выполнения поставленных задач. У меня пять разных вариантов. Какой из них сработает, я еще не знаю, а потому не хочу морочить тебе голову. Но могу заверить, что осенью мы с тобой покинем страну с чистыми паспортами без всяких преследований, не опасаясь никаких арестов, погонь и даже не входя в число подозреваемых лиц. Что меня интересует на данный момент? Имя покупателя марок, с которым княгиня составила договор. Он иностранец, но у него в России есть свои люди, и я думаю, они очень внимательно будут следить за тем, чтобы марки не попали в чужие руки. За следствием я могу наблюдать и даже направлять его в нужное мне русло. Но где-то в тени будет прятаться еще пара глаз, способная следить за мной. Может быть, здесь они будут бессильны, но когда мы появимся с марками за границей, нас возьмут за хоботок и повесят на солнышке сушиться.

— Хорошо, Додик, я постараюсь все выяснить.

— Очень трудно, детка.

— Думаешь? Тут логика очень простая. Марки продавал княгине Антон Ракицкий. С какой целью их покупала Анна Дмитриевна? Очевидно, марки — тот самый капитал, который легко вывезти за кордон и там продать. Где? На аукционе, Ракицкий их там и покупал. Самое выгодное место при наличии полного пакета документов, а у княгини они есть. Если покупатель на марки уже нашелся, значит, он мог выйти на Анну только через аукцион. Тут надо покопаться в твоих старых каталогах. Ты же знаешь, когда Ракицкий покупал марки и на каком аукционе. Может быть, мы и не добьемся нужного результата, но, во всяком случае, с чего-то надо начинать.

— Хорошо. Займись этим вопросом вплотную. Мне сейчас не до того.

Все правильно. Добронравову дел хватало. Он связался с очень ненадежной командой, и ему одному приходилось просчитывать любую мелочь за каждого. Бандюки выполнят свою задачу. Хорошо или плохо, вопрос сложный, но заговорить они все равно не успеют. Да и ничего они не знают, чтобы дать следствию нужный след. Имелась задачка куда сложнее. Бездарные бандиты не охотятся за произведениями искусства. У них должен быть серьезный заказчик. Если следствие такого не вычислит, то подозрения падут на самого Добронравова. А такой вариант должен быть исключен сразу же как не состоятельный.

Долго взвешивая и примеривая то одного, то другого кандидата на роль козла отпущения, Добронравов пришел к выводу, что лучшего, чем Шестопал, ему не сыскать. Имелась только одна опасность. Он бывал в офисе на Гороховой и мог ляпнуть о нем следствию. Вот тут нужно проявить максимум осторожности, чтобы заставить Шестопала молчать, с одной стороны, а с другой, не дать ему заподозрить Добронравова в подвохе. Он настолько углубился в сценарий предстоящей операции, что не замечал совершенно очевидных вещей, творящихся у него под носом. Одним словом, адвокат перемудрил.

Вторым кандидатом все еще оставался старший сын покойного Ракицкого. Но тот в России не объявлялся, а ждал марки, сидя в Нью-Йорке. Туда следствию не дотянуться.

25 августа 1998 года

Могила доложил Добронравову, что взломщик прибывает в Питер через двое суток и они готовы приступить к операции. Через подставных лиц уже наняты рабочие и арендован подвал, находящийся под новым офисом адвоката. Все это больше походило на эпизод из приключенческого фильма. Адвокат арендовал кабинет в центре города на первом этаже, в крупной коммерческой организации с военизированной охраной. Проникнуть в офис с улицы было невозможно, если только не использовать автоматы, гранатометы и прочее оружие, создающее много шума и грохота. Идея подкопа была хороша тем, что следователи должны были в первую очередь понять, что руководит бандитами очень хитрый и умный человек.