Персеваль, младший брат Матильды, а ему недавно исполнилось десять лет, уже чувствовал себя почти взрослым мужчиной, и с нетерпением ожидал многообещающего путешествия. Ему хотелось поскорее прибыть в Бельфор, дабы воочию лицезреть знаменитых бургундских рыцарей, снискавших славу непобедимых воинов на поле брани.

А войн за последние полвека на долю Бургундии выдалось более, чем достаточно. В результате обширные земли распались на три части: Бургундское герцогство, где захватил власть Роббер II, сын короля Франции Гуго Капета; королевство Бургундия (Арелат), король которого Рудольф III добровольно перешёл под юрисдикцию Священной Римской империи, и наконец, Бургундское графство, где обосновался Отто-Гильом I, затем передавший графство в наместничество Рено I.

Теперь же бургундские земли были окончательно поделены между правящими домами, их границы признаны Францией и Священной римской империей. Наступила долгожданная мирная передышка.

Настроение Бернара де Понтарлье было приподнятым. Вот уже несколько лет, как он практически не покидал своего замка и потому надеялся, что предстоящий турнир вернёт ему боевой дух и возродит воспоминания о былых сражениях. И он снова, хоть на миг, почувствует себя молодым и сильным воином.

Он помог жене и дочери разместиться в карете, которую украшали фамильные грифоны, сам же предпочёл проделать путь до Бельфора верхом, рядом с сыном, который старался во всём подражать отцу и вознамерился преодолеть часть пути на невысокой смирной лошадке, в окружении своих верных вассалов.

Потон де Пайен, которому предстояло сразиться за честь барона, прекрасно выглядел в новом хаубержоне, блестящем начищенном до блеска шлеме и тёмно-зелёном сюрко с вышитым золистыми нитями грифоном.

Он нарочито прогарцевал на лошади перед каретой, дабы привлечь внимание Матильды. Та, увы, не смогла скрыть своего восхищения, и одарила рыцаря пламенным взором. Баронесса заметила сие обстоятельство.

– Надеюсь, на турнире ты будешь вести себя благоразумно… – холодно заметила она.

– Конечно, матушка… – кротко ответствовала дочь. – Но…

Баронесса, не скрывая удивления, воззрилась на дочь.

– Что ещё? Ты забыла что-то из нарядов? Кажется, я приказала упаковать всё…

– Нет-нет… Дело не в нарядах… Просто я хотела узнать: кого именно де Пайен провозгласит Дамой сердца на время турнира?

Баронесса улыбнулась.

– Ты имеешь в виду: кого из нас двоих? А разве ты не знаешь? Вероятно, я тебе не сказала… – она вздохнула с явным сожалением. – Барон решил, что Дамой сердца де Пайена стану я…

Матильда прикусила нижнюю губу.

– Разумеется, матушка… – сказала она, усилием воли подавив волнение.

Баронесса прекрасно понимала, что происходит с дочерью.

– Поверь, Матильда, так будет лучше. Ты ещё молода и повышенное внимание де Пайена может нанести непоправимый вред твоей репутации. Тем более, что твой отец очень рассчитывает встретить в Бельфоре своих давних друзей, с которыми он сражался в ломбардийских и швабских компаниях.

Матильда отвернулась от матери, сделав вид, что с излишним вниманием рассматривает внутренний двор замка через окно кареты.

– У баронов есть сыновья. Они давно достигли брачного возраста. Я очень надеюсь, что один из них не оставит тебя равнодушной, – закончила мысль баронесса.

Матильда тяжело вздохнула.

– А я его?.. – дерзко спросила она и воззрилась на мать.

Та усмехнулась, подумав, что Матильда уж очень похожа на неё в молодости – покорность лишь одна видимость. На самом деле за скромностью и дочерней покорностью таится бурный темперамент и сила воли.

– Ты молода и красива.