– В чем же истинная причина вашей печальной судьбы? – наседала бродяжка. Из ее голоса неожиданно исчезла хрипотца, и появились какие то смутно знакомые Римо нотки.

– Печальной? – удивленно переспросил он.

– Да посмотрите на себя! Ни приличной одежды, ни личных вещей. В одной майке, посреди ночной улицы, зимой, в самый холод. Это вам печальным не кажется?

– Да мне вовсе не холодно...

– Какое же количество виски потребовалось, чтобы согреть вас в такую ночь? А в прошлую? Вы регулярно пьете?

– Да о чем вы вообще... – начал Римо. И именно в эту секунду заметил под тряпками в тележке что то блестящее. Объектив. Кажется, он начинает догадываться...

Протянув руку, Римо сдернул верхнюю тряпку. Прямо ему в лоб смотрело черное дуло объектива видеокамеры. На глянцевом боку значилось: “Собственность 55 го канала”.

– Вот это да! – невольно вырвалось у него. Одним движением его собеседница стряхнула с головы клетчатый платок, по плечам рассыпалась медно красная грива. Перед Римо стояла молодая женщина, лицо которой не смог состарить даже искусно наложенный грим. Выступающие скулы свидетельствовали лишь о многомесячной диете.

– Кэт Харпи, новости Пятьдесят пятого. – Римо готов был поклясться, что долю секунды назад никакого микрофона в ее руке не было. – Продолжайте вашу историю, сэр. Она будет включена в специальную тематическую программу о бездомных в округе Колумбия...

– Я не бездомный, – пожал плечами Римо.

– Тогда почему вы так одеваетесь?

Римо окинул критическим взглядом свои серые брюки.

– А что, собственно, вам не нравится?

– Но вы же выглядите как типичный без... А вы, оказывается, самозванец, – прошипела девица, метнув на него злобный взгляд.

– Да я всегда одеваюсь так. – Римо снова пожал плечами.

– Ясно. В любом случае я на задании, а трачу время Бог знает на кого. Первый эфир – в понедельник, а я уже неделю ловлю здесь этих бездомных и не нашла пока ни одного. Ни одного, слышите? Поэтому посторонитесь.

Прогрохотав тележкой, девица исчезла за углом. Проводив ее взглядом, Римо постоял, в третий раз недоуменно пожал плечами и зашагал дальше.

Может, думал он, вопреки тому, что говорят по телевизору, в Вашингтоне и нет никаких бездомных? Он не мог решить, радует или огорчает его это обстоятельство. Пока он еще в Америке, нужно все же сделать что нибудь для нее. Ведь скоро он навсегда покинет родную страну и уедет в Синанджу. А Римо хотелось хоть как то отблагодарить ее за все, что она для него сделала. Помочь бездомным – идея, черт возьми, была неплохой...

Только где их найти? В местечке Рай, штат Нью Йорк, где Римо оставил своего престарелого наставника, никаких бездомных он тоже не встретил. В окрестных городах – то же самое. Он попробовал в самом Нью Йорке, но там буквально у всех был одинаково затравленный и ободранный вид, так что отличить рядового гражданина от изгоя, по выражению телевизионщиков, индустриального общества просто не представлялось возможным. Римо решил, что в Вашингтоне эти различия будут больше бросаться в глаза, и, вдохновленный своей благородной миссией, прибыл в столицу.

Не тут то было.

В конце концов бесцельные ночные блуждания привели Римо к ступеням Капитолия. Полчаса назад, когда он смотрел на него с высоты обелиска, поблизости от здания не было ни одной живой души. Но сейчас... Римо не поверил своим глазам: ступени словно покрывала серая шевелящаяся масса. Мужчины и женщины, одетые в немыслимые лохмотья, передавали друг другу окурки сигарет и сигар, поднося к ним зажигалки “Зиппо”, тут и там горели костры, вокруг которых сгрудились скрюченные оборванные фигуры.

Толпу на ступенях окружал плотный кордон полиции с пластиковыми щитами, поодаль стояли наготове секции заграждения.