Он расплескал оставшееся масло по ковру, и крышке люка, и даже по кушеткам. Потом он поджег и ковер, и все кушетки. Уже выбегая из комнаты, Лисил разбрызгал остатки масла по стенам. Бренден ожидал его между штабелями ящиков, явно приготовленных для погрузки на корабль.

Лисил быстро оглянулся и заметил груду рулонов ткани. Глаза Брендена округлились, когда полуэльф положил на эту груду горящий факел.

– Выбрались, – бесцветным голосом сказал Лисил. – Пойдем искать выход.

Бренден поглядел на медленно занимавшуюся огнем ткань, на дым, ползущий по коридору.

– Пошли, – сердито буркнул он. Лисил двинулся за ним к двери. Она была заперта на засов изнутри, так что вряд ли ею пользовались рабочие, расходясь вечером из пакгауза. Лисил откинул засов и пинком распахнул дверь.

Когда они наконец вышли из пакгауза, полуэльф заметил, что Малец тяжело дышит, обессиленный усталостью и бесчисленными мелкими ранами. Сам Лисил был невредим, если не считать ран на лице, но едва держался на ногах. Сила, которую до сих пор подпитывали ярость и страх, медленно уходила из него.

– Я ничего не смыслю в ранах, – пробормотал он. – Нам надо как можно скорее найти целителя.

Бренден поглядел на полуэльфа, и гнев на его лице уступил место грусти и состраданию.

– Пойдем ко мне, – сказал он. – У меня дома вам всем будет безопаснее.

ГЛАВА 14

Бренден уложил Магьер на свою кровать и укрыл ее одеялом, у него дрожали руки, и он никак не мог унять эту дрожь. Лисил разорвал на полоски одну из простыней и этими самодельными бинтами попытался остановить кровотечение из раны Магьер. Горло ее было рассечено наискось. Бренден удивлялся, что Магьер не умерла до сих пор, но не сомневался, что умрет она очень скоро. Понимает ли это Лисил?

Малец лежал на коврике у кровати, лежал так же тихо и неподвижно, как Магьер, и тяжело дышал.

Небольшой домик Брендена был выстроен позади кузни и конюшни. Совсем недавно здесь царили тепло и уют, аромат свежеиспеченного хлеба и негромкое нежное пение Элизы. Сестра обожала свечи, и Бренден частенько привозил ей с рынка воск и ароматные масла, чтобы она могла мастерить свечи сама. Элиза, строго говоря, не была красавицей – слишком худенькая, с прямыми русыми волосами, однако Бренден всегда знал, что рано или поздно она выйдет замуж и уйдет от него. Красота Элизы была совсем в другом. В ее карих глазах светилась та простая и ясная радость, которую ценят в женщинах очень многие мужчины. Она содержала дом в чистоте, помогала Брендену в работе и превосходно стряпала. Какой мужчина не захотел бы иметь такую жену? Бренден не мог, не вправе был допустить, чтобы Элиза всю свою жизнь поистратила исключительно на него. Сам он не хотел обзаводиться семьей, но всегда был готов к тому, что когда‑нибудь Элиза покинет его и заживет своим домом, своей семьей.

Но в то утро, в то ужасное утро, когда он нашел сестру мертвой во дворе около поленницы, что‑то изменилось в нем. Он стал другим, окончательно и бесповоротно.

Элиза была такая маленькая, хрупкая, не то что эта неистовая женщина, которая сейчас умирала в его постели. Элиза не умела защищаться, а он, Бренден, не смог защитить ее даже после того, как до них дошли слухи об исчезновениях стольких людей. Они любили свой дом, свое дело и не желали обращать внимание на слухи. В конце концов, с ними‑то ничего плохого не случилось.

А теперь Элиза мертва. Не будет у нее ни мужа, ни детей, и Бренден не испытывал никакой радости оттого, что уничтожил ее убийц. Он просто сидел на краю кровати и смотрел, как умирает охотница на вампиров.

Бренден не знал, как помочь ей, а руки у него продолжали дрожать.