|
Мы сели за круглый стол. Напиток неожиданно оказался крепким, сладким и удивительно вкусным. - Жаль девочку, - робко завела я разговор. - И не говорите, - махнула рукой Алевтина. - Светлый, радостный ребенок. За всю жизнь никому грубого слова не сказала. Умница какая, одни похвальные листы носила. И как это у Нади подобный ангел родился? - Ее мать звали Надя? Она недавно умерла? Алевтина поджала губы. - Господь прибрал тунеядку. Конечно, она моя сестра, и грех говорить о покойных плохое, но хорошего припомнить нечего. Жила как хотела, гуляла втемную, пила. - Бедная Кристина! - У девочки была я, - сказала Алевтина, - Надька ее, можно сказать, и не видела. Принесла из родильного дома и опять загуляла. Потом с каким-то мужиком связалась, целыми днями пропадала. Часто ночевать не являлась. - А дочка? - Кристочку воспитывала я. Видели бы вы ее на праздниках в детском саду! Белое платьице, чулочки, туфельки - ангел, да и только. И Алевтина горько заплакала. Мне стало неудобно, но любопытство страшный недуг. - Надя, выходит, совсем не занималась дочерью? - Абсолютно, более того, и не интересовалась ребенком. Денег дать и в голове не лежало. Только о себе и думала. Прибежит домой, как в гости, разряженная, духи вонючие, сунет девочке дешевую шоколадку и фр-р-р! Нет ее! Ребенок несчастный все глаза проглядит, мамочку поджидает. Где только мерзавка деньги брала? Но только господь наказал кукушку. Три года тому назад, 15 октября, как раз в день рождения Кристины, выяснилось, что Надежда заболела. До этого два месяца дома не жила, я ее с трудом узнала. Худая, даже изможденная, с желто-серым лицом, волосы паклей висят. Оказалось, у нее рак. Опухоль большая, метастазы. Никому не нужна, вспомнила про нас. Надька работать не могла. Все лежала на диване и стонала. Три года так. Правда, последние месяцы ей на самом деле не моглось. Через день "Скорую" вызывали, соседка-медсестра ходила, уколы всякие не бесплатно. Последнюю ночь Кристиночка с ней до конца пробыла, держала за руку. А та все что-то шептала, шептала... Бедный ребенок просто в лице переменился, потом полдня проспала и говорит: - Мамочка, - она меня "мамочка" называла, - поеду Никиту навещу в больнице. Парнишка за Кристиночкой ухаживал, так у него аппендицит приключился. - Конечно, - говорю, - поезжай, рыбонька. Она съездила, а на следующий день ушла, не сказав куда. Все, больше не увиделись. Алевтина опять зарыдала. Я встала и пошла на кухню, должны же быть в холодильнике какие-нибудь капли. На полках и впрямь отыскалась настойка валерьянки. Но, когда я вернулась в комнату, тетка уже успокоилась. - Тяжело терять ребенка, - покачала она головой. - Кристоньку все любили. Соседи цветов на похороны нанесли. Смотрите, какой букет. Наверное, Никита разорился. - Подскажите, как найти юношу. - И искать не надо, в соседней квартире живет с матерью. Мальчик хороший, но мамаша!.. Тетка покачала головой. - Гуляет? - Нет, никогда. Наоборот, такая вся из себя. Идет по двору, ни за что головы не повернет, поздороваться лень. Ни с кем не общается. И чего из себя королеву корчит, уж мы-то знаем все про нее, всю жизнь почти рядом живем. Если хотите, идите сейчас, Никита дома, а Роза на работе. Она медсестра в больнице. Подрабатывает уколами, с этого и живут, а мужа у нее отродясь не наблюдалось, - рассплетничалась женщина. Я пошла к соседней двери, раздумывая о свойствах человеческой натуры. Осуждая соседку за ребенка, рожденного вне брака, Алевтина забыла, что и ее сестра никогда не носила обручального кольца. |
