|
Вместо давно просроченных консервов, сухарей и паленой водки торговцы Института предлагали продуктовые наборы отличного качества, дорогие медикаменты, солдатские сухпайки НАТО. Особенно ценным, доверенным сталкерам НИИ мог и подарить «списанные» приборы и оружие. Другие же просто получали доступ к недешевому, но отменному оборудованию, научным защитным комбинезонам вроде той же «Кольчуги», а с помощью военных — и к щедротам от армейских арсеналов. Командование местных военных частей регулярно выделяло Институту вооружение и боеприпасы для сталкеров, хоть это и не афишировалось. Неглупые и человечные командиры прекрасно понимали, что вовремя списанное оружие и хорошие отношения, например, с «Долгом» означали то, что на Большую землю уйдет намного меньше цинковых гробов и в то же время станет значительно больше внеочередных званий и наград. С тех пор как армейцы перестали стрелять в сталкеров, сталкеры перестали стрелять в армейцев, мало того, одиночки не забывали предупредить «внутренние блок-посты» о надвигающемся Выбросе и замеченных мутантах. «Долг» так и вообще взял шефство над отрядами военных, вынужденных находиться в Зоне, — на самых опасных «опорных точках» люди в черных комбезах не раз спасали солдат от смерти. «Свободе», правда, от всей этой благодати мало что доставалось, скорее наоборот: несколько лет «фримены» едва держались под постоянными атаками заматеревшего, набравшего силу «Долга», с одной стороны, и страшными, всегда неожиданными нападениями фанатиков «Монолита» — с другой. Не знаю уж, чем именно профессору Прохорову досадили «свободовцы», что он так упрямо пытался уничтожить их группировку, но, сдается мне, разницы между сталкерами основатель «Монолита» не замечал, просто истребляя всех потенциальных носителей желаний. Дальше Красного леса проходили только опытные, матерые одиночки, но никак не отряды — да и, в свете последних знаний, думается мне, что некоторым из нас просто позволено было пройти… Стройная, взаимовыгодная, официально абсолютно незаконная, но при этом единственно возможная и рабочая система, за которую было заплачено очень большой кровью, рухнула. Рухнула примерно в то самое время, как мы с Хип сделали шаг из одной смерти в другую, дойдя наконец, пусть уже в виде зомби, поднятых Пенкой, до Монолита. Видно, слишком важным было желание Болотного Доктора, чтобы такой пустяк, как наша гибель в перестрелке, могла нарушить его планы. Видимо, слишком многое зависело от того, донесу ли я конверт с Желанием до Камня, чтобы сам Координатор послал навстречу мертвецам отряды «Монолита», отбившие нас от «долговцев», а потом и буквально на руках донесшие мое уже начавшее гнить тело к Саркофагу. Зато я теперь знаю, что зомби тоже могут испытывать боль и умеют чувствовать — пожалуй, даже острее и сильнее, чем я сейчас, живой, здоровый человек. И Хип, убитая выстрелом в висок, потемневшая, с серо-пергаментным лицом и засохшей в волосах кровью, улыбалась мне тогда так, как и раньше, так же берегла от врагов и дежурила рядом со мной, чтобы потом, вернувшись к жизни, спокойно уйти, даже не оглянувшись. Что стало с нами, что стало с миром, с Монолитом и Координатором, был ли наш Поход к Саркофагу причиной того, что схема взаимоотношений властей и «уголовного элемента» рухнула, или, что скорее всего, к этому привели какие-то посторонние, не зависящие от нас причины — этого я не знаю, Но факт остается фактом — система накрылась. |
