|
И кофе Максу, конечно же, даром достается, сколько пожелает. С домочадцев плату не берут. И вдруг он сам вызвался историю рассказать. Ну и дела! — Но только в обмен на «Огненный рай», — улыбается Макс. — Иначе не играю. «Значит, точно будет история», — думает Триша. Такими вещами, как «Огненный рай», не шутят. По крайней мере, Макс ни за что не стал бы. Она несется к дому так стремительно, будто за ней гонятся персонажи всех страшных сказок разом, даром, что Триша их никогда не слушала и, тем более, не рассказывала. — Франк! — кричит Триша, врываясь на кухню. — Франк! Хотя зачем кричать? Франк — вот он, в двух шагах буквально, шепотом можно с ним разговаривать. — Если ты сейчас скажешь, что тебя обижают вредные мальчишки, я, пожалуй, удивлюсь, — говорит он. — Наши гости, конечно, страсть какие злые колдуны, но не настолько же. — Меня не обижают, ты что. Наоборот! Макс сказал, что ест я уговорю тебя сварить «Огненный рай»… — Он бросит к моим ногам весь мир? И пару дюжин звезд с неба достанет впридачу? Ладно, я подумаю. Хотя представления не имею, где мы все это будем складывать. — Да ну, ерунда какая, — Триша от нетерпения машет руками. — Макс тогда расскажет историю. Обещал, что про призраков. Говорит, еще надо будет погасить свет и залезть под одеяла, но я думаю, может, это не обязательно? Может, это он так шутит? — Он-mo, ясное дело, шутит, но лампы все равно можно погасить. А чтобы чашку мимо рта никто не пронес, зажжем свечи. Давно мы при свечах не сидели, а от них тени веселые, тонкие, прыгучие, одно удовольствие иметь с ними дело. — А одеяла? — спрашивает Триша. — Мы закутаемся в одеяла? Даже интересно попробовать, как это. — Если интересно, значит попробуешь. — Только надо, чтобы наступила ночь. Ну, чтобы солнце все-таки зашло, — говорит Триша. — А оно почему-то светит, как в полдень. Отовсюду сразу. — Ничего, зайдет как миленькое. Еще немного покуролесит и зайдет, вот увидишь. — Ну, не то чтобы идеально, — вздыхает Макс. — Сидеть, закутавшись в одеяла, — это, конечно, не лежать. И кафе у тебя, Франк, какое-то, я бы сказал, безнадежно уютное. Захочешь страху нагнать, а все равно не выйдет, хоть сам призраком становись и вой поднимай. Впрочем, все равно хорошо. — Надеюсь, твоя история стоит всех этих хлопот? — спрашивает Франк, снимая с плиты джезву с обещанным «Огненным раем». — И я надеюсь. История что надо. По крайней мере, призраков там будет — завались. И прочие леденящие кровь тайны, по большей части чужие. Включая драматическое повествование о том, как я злодейски наложил страшное заклятие на своего лучшего друга. Впрочем, не просто с его ведома, а по его наущению. И даже под его деятельным руководством, сам-mo я ни черта не умел. Но все равно. — Это был очень великодушный поступок, — говорит Шурф Лонли-Локли. — Проще было оставить меня в неведении. И хлопотать с заклятием не пришлось бы. — Конечно, проще. Но я бы тогда вконец извелся. — А сейчас изводимся мы с Тришей, — смеется Франк. — Хватит уже невнятных намеков. Рассказывай по порядку. — Я просто заполняю паузу. |
