Деревья отбрасывали густую тень. Толстое покрывало опавшей листвы пахло сыростью и прелью. Я вытер потное лицо, снял рюкзак, взял кобуру и закрепил ее на правом боку, потом положил в подсумок три запасные обоймы по пятнадцать патронов. Сунул туда же охотничий нож и карманный фонарь длиной в пять дюймов и толщиной в палец – его рекомендовал мне продавец оружейного магазина, потому что для своих размеров он был удивительно мощным. Потом я взял в руки пистолет, осмотрел его и положил в кобуру. Снаряжение, оттягивавшее пояс, весило довольно прилично.

Во рту пересохло от волнения, и я отхлебнул из одной из трех фляжек, лежавших в рюкзаке. Съел ломоть вяленой говядины и несколько горстей орехов, смешанных с изюмом. Помочился. Потом закинул рюкзак за плечи и из кармана рубашки достал компас. В отличие от прошлого года, теперь я умел им пользоваться. Вспоминая снимки и высчитывая азимут, по которому мне следует двигаться, чтобы достичь дома, я тронулся на юго-восток, пробираясь сквозь заросли.

Время от времени моего слуха достигали подозрительные звуки. Шелест ветвей мог означать, что навстречу мне движется Пити, но оказалось, что это всего лишь белка, метнувшаяся вверх по дереву. Вздрогнув от треска сухой ветки, я тут же увидел убегающего кролика. Порхали птицы. Насторожившись, я всмотрелся в подлесок, проверил направление по компасу и осторожно тронулся дальше.

Остановившись, чтобы попить воды, я взглянул на часы и очень удивился: думал, что иду около тридцати минут, а прошло уже два часа. Становилось душно, рубашка и джинсы промокли от пота.

Сделав еще шаг, я тут же упал на четвереньки, потому что увидел просвет в деревьях.

Я пополз сквозь подлесок на животе, ноздрями вбирая запах прели. Двигался медленно, стараясь не задеть кустов и не выдать своего присутствия: я ведь проектировал дома для богатых клиентов и знал о детекторах, которые способны засечь любое постороннее движение, поэтому внимательно осматривал пространство перед собой, рассчитывая заметить сенсоры или проволоку, соединенную с детектором вибраций. Ничего похожего. Впрочем... если вдуматься, какие могут быть в лесу детекторы и сенсоры? Они совершенно бесполезны здесь, среди снующих там и сям зверушек.

Да, зверушек. Внезапно я осознал, что какое-то время назад перестал замечать обитателей леса. Даже птицы – и те исчезли. Чувство пустоты напомнило мне о том, с чем я столкнулся на ферме у Дентов.

Змеи?!.

Я быстро осмотрелся. Никакого движения. Набрав в грудь побольше воздуха, пополз вперед. Лес стал реже, кусты расступились. Спрятавшись под низкими ветвями, я всмотрелся в просвет. Лужайка. Цветник.

А вот и дом из красного кирпича. Я подобрался к нему с той стороны, с которой и рассчитывал. Здание в два с половиной этажа, стена увита плющом. На газоне – легкая белая уличная мебель и ярко раскрашенная декоративная ветряная мельница.

Я достал из рюкзака бинокль, убедился, что линзы не бликуют, и стал изучать окна дома. Все они были закрыты кружевными занавесками. За кружевами – никакого движения. По снимкам я знал, что с противоположной стороны у входа должен стоять грузовой пикап, но чтобы убедиться в этом, необходимо было ползком пробраться на ту сторону.

Прижимаясь к земле как можно плотнее, я пополз, огибая кусты. Оказавшись сбоку от дома, снова осмотрел окна и опять не заметил признаков жизни. Оглянулся на участок за домом. С уровня земли он казался простым естественным склоном, и слегка просевший грунт не был заметен. Незаинтересованный визитер не мог увидеть здесь что-то необычное – кроме того, что лужайка и цветник прелестны.

Если под лужайкой устроено подземелье, то Пити приходится часто поливать и удобрять траву, чтобы компенсировать недоразвитую корневую систему растений.

Я тешил себя надеждой, что мне повезло и Пити уехал.