Дороти печально покачала головой.

– Былого не вернуть, Нед! Наши отношения имели слишком односторонний характер. Мы дарили друг другу много радости…

– Да, – охотно подхватил Нед, и его глаза затуманились воспоминаниями.

Секс, подумала Дороти. Дикий, разнузданный, потрясающий, страстный секс. Полное растворение друг в друге. Вот о чем он вспоминал и что хотел бы вернуть! Она глубоко вздохнула и попыталась охладить разгоравшийся в нем пыл.

– Мне не нужна радость, которая будет

стремительно, день ото дня, таять из-за твоей неприязни к детям, Нед.

Он поднял руку в торжественном жесте.

– Дорогая, клянусь, я сумею найти компромисс с ребенком.

Она стиснула зубы. Компромисс с ребенком!

Как он смеет так говорить о Джоанне! Нед безнадежен. Абсолютно безнадежен! Дороти оторвала клубнику от листика, так сдавив ее, что сок брызнул во все стороны. Нед Шеннон может быть самым сексуальным мужчиной на земле, но как отец он и гроша ломаного не

стоит, увы!

Она уничтожающе взглянула на него.

– Если ты имеешь в виду няню…

– Няню?! Кто говорит о няне? – Он явно расстроился и воинственно нахмурил брови. – Я не доверю воспитание своего ребенка какой-либо няне. Если таков твой план, должен сразу сказать, что я его не одобряю.

Дороти, остолбенев от удивления, отправила в рот очередную ягоду, поэтому вопрос:

«Так ты не хочешь?..» прозвучал крайне невнятно.

– Более чем не хочу! Мои родители отгораживались от меня няньками до семи лет, а затем заключили в школу-интернат.

– Это ужасно!

– Мы так не поступим, Дороти.

– О нет!

Она схватила еще одну ягоду, пораженная откровениями о его детстве.

Нед встал и указал на колыбельку.

– Этот ребенок будет воспитываться как полагается.

Рот Дороти был полон сока от ягод, поэтому она смогла только энергично кивнуть. Она не могла оторвать взгляда от нового Неда – понимающего и преданного отца.

Он склонился к ней и поцеловал в лоб.

– Мне нужно бежать на работу. Я ожидаю партию материалов. Продолжай есть, Дороти. Тебе нужно восстанавливать силы. Добавь сливок к клубнике. Это полезно для ребенка.

Она снова кивнула, совершенно ошарашенная новым поворотом событий.

Нед задержался у колыбели.

– Увидимся вечером, девочка Джонни. Не огорчай маму! Мы должны с ней кое в чем разобраться.

Он был в дверях, когда Дороти вдруг вспомнила:

– Вечером Трейси меня заберет. Я собираюсь домой, Нед.

Он остановился, глядя на нее без всякого удивления.

– Небольшая поправка: тебя заберу я! С Трейси мы уже обо всем договорились. На редкость сообразительная женщина эта Трейси! Она пустила меня в твою квартиру, чтобы я смог наполнить холодильник продуктами. Не экономь больше на еде, Дороти.

Нед ушел, оставив последнее слово за собой. А Дороти? Она чувствовала себя так, словно по ней проехал паровой каток. Может быть, и нужно, чтобы ею руководили? Надежда пела в ее сердце и наполняла ликованием разум, когда она поливала клубнику сливками. Она взглянула на Джоанну, по-прежнему мирно спящую.

– Ладно, ребенок, – легкомысленно произнесла Дороти. – Может быть, у тебя и в самом деле будет отец? – Затем, словно отрезвев, добавила: – Но поверю этому только тогда, когда увижу собственными глазами.

5

Было так странно, снова сидя рядом с Недом в машине, ехать по городу.