– Вы правы, генерал. Среди адептов, получивших грант на обучение, действительно есть достойная кандидатура. Всего одна.

– Кто? – настороженно поинтересовался влиятельный гость, заметив разительную перемену в поведении ректора.

– Выпускница факультета зельеварения Морена Лоуренс. Должен заметить, очень талантливая магиня. Как я сразу о ней не подумал…

– Нет! – невежливо прервал его ледяным тоном Майе и категорично заявил: – Не подходит. Подберите кого нибудь другого. Мужского пола.

– Почему? – спросил глава академии с наигранным недоумением, хотя прекрасно знал о тяге монарха к молоденьким девицам.

Ректор тянул время, подбирая правильные слова, ведь ему предстояла непростая задача – во что бы то ни стало убедить генерала, что лучшей кандидатуры на должность придворного дегустатора, чем Лоуренс, ему не сыскать.

– Повторюсь: не испытываю ни малейшего желания в ближайшее время вновь оказаться в вашем кабинете, – многозначительно проговорил генерал.

«Да еще попасть в немилость к Ее Величеству, – подумал он, представив реакцию королевы на появление во дворце юной магини. – Она точно придет в неописуемую ярость. Зачем нагнетать обстановку, когда она и так напряженная?»

– Если думаете, что король поспешит сделать Лоуренс новой любовницей, то ошибаетесь. Его Величество будет сторониться нового дегустатора, – без тени сомнения вымолвил минейр Гринсби, чем немало удивил гостя.

– Она калека? Или настолько уродлива, что даже графин выпитого портвейна не превратит в красавицу?

– Ни то, ни другое. Увидите – поймете, в чем дело.

Одним словом Майе мог нарушить планы, поэтому ректор не стал дожидаться ответа, создал поразительно точную иллюзию голубя и взмахом руки направил пернатого в общежитие с крайне важной миссией – как можно скорее отыскать Лоуренс и привести в академию.

– Пригласите и других, – властно проговорил генерал, провожая взглядом белоснежную птицу. – Я побеседую с ними и составлю собственное мнение, не менее объективное.

– Морена – лучшая на факультете. Она с легкостью определяет составляющие сложнейших настоек.

– Похвально. Тем не менее я по прежнему считаю, что работа дегустатора не женское дело.

– Других кандидатов не будет. Либо Лоуренс, либо… король останется без дегустатора, – глава академии потерял всякий страх.

Майе нахмурился и погрузился в размышления, по истечении минуты все же спросил:

– Чем она вам так насолила?

Проницательность и удивительное чутье были неотъемлемой частью генерала. Обвести его вокруг пальца оказалось непосильной задачей даже для такого мастера по закручиванию интриг, как минейр Гринсби.

– Не нужно изображать недоумение или предпринимать никчемные попытки доказать обратное. Не пройдет. Для меня все очевидно. Единственное, чего не могу понять: зачем прибегать к столь изощренному плану? Если вам невтерпеж избавиться от этой… – генерал запнулся на полуфразе. Прокрутив в памяти разговор с главой академии, он таки вспомнил фамилию адептки, – Лоуренс, почему не воспользуетесь другим эффективным способом? Например, отчислить. Или распределить в какое нибудь глухое место…

– Потому что смерть – самый действенный, – не удержавшись, выпалил ректор. – Был человек – и вот его не стало.

– Не жалко? – удивленно поинтересовался Майе.

– Иногда нам приходится кем то жертвовать ради общего блага, не так ли, генерал? – сорвалась с языка минейра Гринсби невинная, на первый взгляд, фраза, но она была полна яда и нацелена в самое сердце гостя. Ожидаемой реакции не последовало. На лице Майе не дрогнул ни один мускул, и хозяин кабинета поспешил перевести разговор в более безопасное русло: – Я не солгал вам, когда сказал, что Морена – лучшая на факультете зельеварения.