Однако, прежде чем она успела пустить в ход свои чары, мистер Рупер сел напротив и схватил ее за запястья.

— Джентльмены, которых вы имеете удовольствие здесь наблюдать, — сказал он, указав на мужчин в форме, стоявших возле раковины, — являются Ловчими. Мы не полиция. У Ловчих свои законы. У нас… у нас, скажем так, большая свобода действий. Большая свобода в выборе средств. Вы являетесь супругой высокопоставленного чиновника, и мне не хотелось бы передавать вас в руки Ловчих. Я человек культурный и, соответственно, предпочитаю цивилизованный подход. Однако, сами понимаете, не могу же я вечно держать их на коротком поводке. Они хотят изловить сбежавших Лишних, а значит, они их поймают. Вы меня понимаете? — Подавшись вперед, он навалился на стол и впился взглядом в глаза Джулии.

Женщина испуганно заморгала.

— Но ведь я Правоимущая, — неуверенно произнесла она. — Вы не имеете права так со мной обращаться.

— Миссис Шарп, — улыбнулся мистер Рупер, опускаясь обратно на стул, — вы знаете, что произойдет, если мы арестуем вас за укрывательство Лишних?

Джулия замотала головой.

— Вас посадят в камеру, — сообщил мистер Рупер. — Вас будут допрашивать. Если нам захочется, мы можем задержать вас на три месяца.

— Три месяца? — ахнула Джулия, вытаращив глаза. — Но я же ничего не сделала. Это… это возмутительно. Это недопустимо!

— Ошибаетесь, миссис Шарп, — оборвал мистер Рупер. — Вот укрывательство Лишних — недопустимо. Нарушение Декларации и введение Властей в заблуждение — недопустимо. Боюсь, обычное законодательство и правовые нормы не распространяются на тех, кто дает приют сбежавшим Лишним. Уж слишком много поставлено на карту, миссис Шарп. Надеюсь, вы сами это понимаете, — несколько секунд он молча смотрел на нее и наконец улыбнулся. — Наверняка вы знаете, что заключенного могут лишить Препарата Долголетия. Причем, если мы сочтем это необходимым, на весь срок заключения.

— Вы не имеете права, — Джулия недоверчиво уставилась на мужчину. — Я хочу связаться со своим адвокатом. И вообще, мистер Рупер, по правде говоря, с меня довольно.

— По правде говоря, миссис Шарп, мы, вообще, только начали, — раздраженно оборвал ее мистер Рупер, и Джулия в волнении прикусила губу. — Вы представляете, — продолжил он, — что произойдет с человеком вашего возраста, если он перестанет принимать Препарат?

Миссис Шарп пожала плечами. «Плевать», — подумала она. Она не испугается этого мерзавца, решившего ей угрожать.

— Примерно через месяц начинают возвращаться признаки старения, о которых мы предпочли навсегда забыть, — улыбнулся мистер Рупер одними губами. — Сонливость, апатия, боли в коленях и спине. По прошествии шести недель начинаются сбои в работе внутренних органов и атрофия мышц. Через два месяца у вас редеют волосы, ухудшается зрение и слух, происходят возрастные изменения костей скелета. До шести недель процесс дряхления обратим. Два месяца без Препарата — и к вам уже никогда не вернется былое здоровье. Через десять недель организм начинает стареть в полную силу. Вы становитесь уязвимы для болезней, начинается распад тканей, наступает практически полная атрофия мышц. Через двенадцать недель… Впрочем, дольше двенадцати недель никто не протягивал. Честно говоря, люди радуются смерти уже на одиннадцатой неделе. Ходить они уже не в состоянии, думать тоже, могут только ждать, когда придет смерть, избавив от мучений, что причиняет старость.