Сняв тапочки, мальчик на цыпочках подошел ко входной двери и посмотрел в глазок. За дверью стоял широко улыбающийся мужчина с большим букетом цветов в руках.

Наверное, стоящий за дверью человек почувствовал, что кто-то стоит за дверью, поэтому он весело сказал:

— Мама, открывай, сын в гости приехал.

Вначале мальчик не понял, кого имеет в виду человек, говоря «мама». Мальчик подумал, что он имеет в виду его собственную маму. Но этою не могло быть.

— Ну, мама, сколько можно держать сына на пороге? — повторил человек. — Три года не виделись. Я есть хочу. — Он позвонил в дверь еще раз.

Нет, подумал мальчик, он спрашивает про кого-то другого.

Прозвенел еще один звонок.

— Вам кого? — спросил мальчик.

— Мне? — растерялся человек. — Мне Веру Федоровну. Я ее сын. Она здесь живет. Меня три года в России не было. Она что, переехала?

— Она сейчас спит.

— Да ты что! А я, дурак, названию. Хотел сюрприз сделать. Ну ладно, я сейчас своими ключами открою. На кухне подожду.

Человек за дверью стал вытаскивать из кармана звенящую связку ключей. Посмотрев на дверь, мальчик сразу же вспомнил, что говорила ему мама, и на всякий случай накинул цепочку.

Дверь отворилась, и в образовавшемся проеме появилось лицо мужчины. Он увидел стоящего мальчика и широко улыбнулся:

— Так ты ведь Алексей. Я тебя сразу узнал. Вылитый отец. А с цепочкой молодец. Бдительность никогда не помешает. Ну что, пустишь? Мы же с тобой вроде как родственники.

— У меня нет папы, — сказал мальчик, — он умер.

— Кто умер? Джозеф умер? Ну, учитывая, что мы расстались с ним полчаса назад, не думаю, что ты прав.

— Вы знаете моего папу?

— Лет десять, наверное. Тебе ведь сейчас семь? Ну вот, а мы познакомились с ним года за три до этого. Ну ладно, открывай давай, а то соседи решат, что я бандит какой-нибудь.

Еще минуту мальчик колебался, но добродушный тон незнакомца и, главное, уверенность, с которой он говорил, сделали свое дело.

Мальчик протянул руку и откинул цепочку.

За окном по улице шли две молодые чернокожие женщины; В руках у обеих были большие плетеные корзины. Одна корзина была доверху наполнена фруктами. Из второй то и дело высовывалась голова черной курицы.

Мальчик подумал, что курица не может дотянуться до края корзины, поэтому ей постоянно приходится подпрыгивать, чтобы посмотреть, что происходит вокруг и куда ее несут.

Заметив мальчика, женщины остановились и принялись что-то оживленно обсуждать.

Даже если бы мальчик понимал их язык, он бы все равно ничего не расслышал. Несмотря на бурную мимику, женщины, очевидно, говорили шепотом. По крайней мере, до мальчика не доносилось ни звука.

Вдалеке по дороге проехала машина. Она была похожа на ту, в которой они с папой приехали сюда, но другого цвета.

В дороге они не видели львов, папа сказал, что здесь слишком часто проезжают люди, а львы живут дальше. Зато они видели целое стадо слонов, которое паслось недалеко от дороги, по которой они ехали.

Папа остановил машину, и они почти целый час наблюдали за слонами. Папа сказал, что здесь, в Намибии, это обычное дело. И все животные гуляют свободно.

— И как тебе больше нравится, Алекс, — спросил папа, — когда животные свободны или когда, они сидят в грязных клетках, как в зоопарке?

Мальчик вспомнил, как мама водила его в зоопарк, где он впервые увидел слона.

Слон был покрыт засохшей грязью и грузно ходил туда-сюда по небольшой площадке, по краям которой из земли торчали большие железные шипы.

«А для чего это сделано?» — спросил мальчик.