— Ку-ку, ку-ку, — и так далее, я вдохновенно блажил, входя в образ и боясь сделать лишнее движение. Да топайте же, родные мои! А то сейчас голосовые связки устанут, и выдам вместо «ку-ку» петуха! А петух в данной местности — вообще аномалия. Откуда в лесу петух? Тогда действительно можно со стопроцентной гарантией рассчитывать на проверочную очередь в нашем направлении…

Постояв немного, дозорные развернулись и медленно пошли дальше. В тот же момент я прекратил куковать — сигнал для Барина, что караван в полном составе и можно приступать. Однако эти подозрительные ичкерские волчата довольно долго стояли на месте: как бы не получилось так, что основная группа уже миновала полосу минных заграждений! Тогда придется много стрелять — основная группа успеет рассредоточиться и принять бой. А это уже нехорошо: надо быть последним идиотом, чтобы иметь в руках всеобъемлющий фактор внезапности и не использовать его на полную катушку.

Ба-бах!!! — оглушительно рвануло за поворотом. Вздрогнув от неожиданности, я пытаюсь словить в прыгающую прорезь прицела фигуру одного из замыкающих, застывшую на краткий миг у обочины дороги. И не успеваю — совсем выпустил из виду, что рядом Лось — машина для стрельбы из всех положений.

Пук-с! Пук-с! — выдает автомат Лося — и нет фигур замыкающих: отбросило их в кусты на обочине.

Кубарем скатившись вниз, мы продираемся через кусты на Дорогу и шустро движемся в направлении взрыва. Спереди звонко вспарывают воздух две чужие очереди: у всех наших автоматы с ПББС, значит, кто-то из ичкерских гвардейцев умудрился остаться в живых после Баринова «аккорда». Рывком приняв вправо, я прижимаюсь к обочине и автоматически бросаю через плечо Лосю:

— На месте! Страхуешь, я пошел…

Лось не отвечает. Встревоженно обернувшись, я обнаруживаю, что коллега жив-здоров, и морщусь: Лось прилежно выполняет функции, которые остальные члены команды избегают взваливать на свои плечи. Этот симпатичный внешне парниша у нас числится внештатным «контролером». Только не тем, что в троллейбусах к безбилетным пассажирам пристает, а тем, что делает контрольные выстрелы в голову…

Наше присутствие на поле брани не требуется — все получилось как надо. Вот только лошадку жалко.

— Лось, лошадь добей! — словно прочитав мои мысли, возбужденно кричит Барин, выбираясь из кустов и брезгливо переступая через растерзанные взрывом тела основной группы каравана. Несколько секунд я безотрывно смотрю в налитые кровью глаза поверженной гнедой, которая, хрипя и пуская малиновые пузыри, старательно выгибает длинную шею назад, пытаясь укусить гигантского невидимого слепня, вырвавшего у нее из спины двухкилограммовый кусок мяса… Затем откуда-то возникает Лось и одним выстрелом прекращает эту мучительную сцену… Черт! Бывают моменты, когда я ненавижу свою работу и самого себя за то, что приходится делать.

Через несколько мгновений на месте происшествия все приходит в движение. Джо подгоняет «Форд», припрятанный до поры до времени в кустах метрах в трехстах от засады, и мы начинаем споро перегружать в него оружие из покалеченной повозки. Хорошо, что стволы не в табельной упаковке — ворочать тюки значительно легче, чем тяжеленные оружейные ящики. Работаем очень быстро, надсадно крякая и обливаясь обильным потом, хотя никто не гонит. Надо поспешать: часовые со сторожевого поста Бекмурзаева, что с той стороны ущелья, вне всякого сомнения, слышали фейерверк и сделали выводы. Сами они сюда не сунутся — не велено, но обязательно сообщат по команде.