И точно, стоило подругам вместе с Лидой зайти с соседней улицы, как перед ними предстало полнейшее запустение соседнего с Мариной участка. Калитка тут была закрыта на простой накидной крючок, да и кому могло прийти в голову залезть в полуразрушенный дом с целью наживы? Тут все так прогнило, что можно было запросто внутри дома и голову сложить. Да и не было там ничего ценного, все давно вывезли сами хозяева или мародеры, забравшиеся сюда еще раньше.

– Вон та дыра в заборе, о которой я вам говорила!

Отверстие было хорошо заметно. И подруги вместе с увесистой Лидой устремились к нему. Благополучно преодолев препятствие, они укрылись за странно попахивающим строением.

– Туалет, – шепотом пояснила все та же Лида. – Маринка решила сделать у себя на участке пудр-клозет по европейским стандартам. Да только ничего у нее не вышло. Неаккуратные гости испортили все Маринкино начинание!

И хотя подруги не спрашивали, Лида зачем-то принялась объяснять:

– В пудр-клозете такой принцип действия. Там одно отверстие для жидких отходов, другое для… м-м-м… твердых. Одни выливают куда-нибудь в угол участка, а вторые присыпают сверху песочком или земелькой, и через год из этого добра получается компост. Конечно, не сравнить с лошадиным навозом, но тоже очень неплохое удобрение.

Это заявление напомнило подругам один анекдот из японской жизни, который они слышали давным-давно. Если к вам придут гости и вы их вкусно угостите, то с их стороны будет верхом неприличия уйти, не опорожнившись где-нибудь у вас на огороде. В Японии таких людей иначе как жмотами и жадинами никто бы и не назвал. В крайне бедной до начала сороковых годов стране было ценно даже такое удобрение.

– А он так и должен пахнуть? Этот пудр-клозет?

– Нет, конечно! Запаха не должно быть совсем! Но эти, так называемые друзья Федора… Они… Они понятия не имели, как пользоваться такой деликатной вещью. Марина жаловалась, что конструкция не выдерживает их наплыва.

– А что за друзья?

– Я бы назвала их дружками. Какие-то подозрительные личности. Как я понимаю, из его прежней уголовной жизни.

– А вы кого-нибудь из них видели?

– Только слышала. Ведь при единоличном правлении Марины тут гостей-то и не было совсем. Только она да я. А как появился этот Федор, так и зачастили его дружки. Но я их уже, к счастью, не лицезрела. Меня, как вы слышали, больше сюда не приглашали.

Дружки! У Федора, оказывается, имелись еще и дружки. И даже не просто имелись, они еще и частенько его навещали. Информация весьма ценная в свете предстоящего подругам расследования. Как известно, у людей, побывавших в заключении, частенько появляются разные связи, порой совсем ненужные для мирной и честной жизни.

Эти связи тянут назад тех, кто хочет жить обычной, далекой от криминала жизнью. Но если же Федор своих дружков не отринул окончательно, значит, какой-то вес он на зоне имел и хотел этим весом воспользоваться. Либо же он был просто слабаком, и тогда воспользоваться хотели уже им самим и тем, что он сумел достичь. В любом случае, дружки Федора – это интересно.

Сидеть в засаде, ожидая непонятно чего возле странно попахивающего дачного туалета, было не очень-то приятно. И Лида первой напомнила об этом подругам.

– Не пора ли вам войти в дом?

– Да, да, вы правы.

Из дома доносились звуки работающего телевизора. И все же подруги мешкали. Что они скажут Федору? Да и захочет ли он с ними разговаривать? Это Лида приняла подруг за сыщиц, не спросив у них удостоверений.