Как тут не случиться, подумала Джорджия. От этого выплеска сумасшествия из души человека, того самого человека, которого всегда признавали не совсем нормальным, у нее кровь застыла в жилах.

– Вся эта история так ужасающе бессмысленна, – поделилась она с Найджелом, когда минут пять спустя все ему пересказала.

– Ужасающе. Но не бессмысленна, – ответил он, и его голубые глаза вдруг заблестели от какой-то догадки. – Мне надо пойти и подумать над этим, дорогая. И еще – поговори с детьми. Хочется узнать, говорила ли потом Элизабет им что-нибудь в связи со случившимся. Это очень важно.

Найджел слонялся взад-вперед по террасе позади дома, прокладывая дорожку в снегу. Сигареты, размышлял он. Марихуана, продаваемая в виде сигарет. Кота одурманили той же самой гадостью. В каждом из этих эпизодов Эндрю и Элизабет играли ведущую роль. Элизабет была наркоман кой. И она, и Эндрю – оба находились в Америке в одной и той же школе. Свяжем все предпосылки вместе – что мы имеем? Уже дважды возникла ситуация, за которой чувствовались или даже открыто играли роль наркотики. Вполне допустимо, что Элизабет могла распознать причину кошачьего бешенства. Она явно увидела в предложенных детям сигаретах что-то дурное. Предлагал сигареты Эндрю, и он же, вполне вероятно, одурманил кота.

Зачем? Чтобы напугать Элизабет? В ту ночь в комнате Епископа брат внимательно приглядывался к ее реакции. Но чего ради ему могло взбрести в голову пугать свою любимую сестру? Чтобы с помощью страха вывести ее на чистую воду? Ага, уже теплее. Какая же тогда чистая вода, если не марихуана? Но он мог просто поговорить с ней по душам. Вдобавок ее последней привычкой был кокаин, а не марихуана. А дети? Боже! Неужели это правда? Неужели в тот раз, когда Эндрю говорил, что в доме есть некто, упоенный злом, он имел в виду Бетти? Неужели Бетти собиралась сделать из этих детей наркоманов, привыкших к тому же самому наркотику, что стал таким блестящим венцом всем ее похождениям? А Эндрю сумел прознать о ее намерениях и устроил этот кошачий фарс, чтобы предостеречь ее? Или – чтобы просто доказать себе, что его подозрения верны? Как Гамлет?

Найджел вошел в дом и поделился своими догадками с инспектором Блаунтом, который допрашивал дворецкого в прихожей. Терпеливо выслушав Найджела, Блаунт сказал:

– Очень интересно. В этом может что-то быть. Но я не вижу тут четкой связи с убийством.

– А как же, черт возьми, тут же…

– Только не говори мне, что этот Эндрю Ресторик убил свою сестру, дабы та не успела погубить детей наркотиками. Зачем это ему? Ведь стоило просто рассказать брату о своих подозрениях, и Элизабет никогда больше не подпустили бы к детям. Так что все это – плод твоего воображения.

– Ладно, а как насчет этого? – не сдавался Найджел. – Все поступки Элизабет совершались под чьим-то влиянием.

Некто использовал ее, чтобы иметь влияние на детей! Этот некто понял, что Эндрю догадался о ее игре, и тогда убил ее, чтобы она не раскололась перед Эндрю.

– А некто у тебя получается доктором Боганом? – сухо поинтересовался Блаунт. – Или на эту роль ты выбрал Хиварда Ресторика? Да, твой нынешний образ мышления, не сомневаюсь, может выдать и не такое. Лэнг, попроси мисс Эйнсли войти.

Сержант-детектив ввел в комнату Эвнис Эйнсли. Найджелу, что ерзал на подоконнике, первый раз выпала возможность изучить ее как следует, пока Блаунт улаживал необходимые формальности.