Он замолк. Будто сговорившись, он и Найджел разом бросились к чайному столику. Театральным жестом Боган передал стол в ведение Найджела, который наклонил кувшин с молоком и осторожно понюхал его. Потом понюхал кошачье блюдце.

– Да. Боюсь, что так. В обоих. В кувшине пахнет слабее, чем в блюдце. Значит, в кувшине сильнее разбавлено.

В этот момент вошли Хивард с Шарлоттой, и пришлось снова все рассказывать. Состояние Хиварда поменялось. От растерянности не осталось и следа, он впал в ярость. Он пару раз прочистил себе глотку, но так ничего и не успел сказать – вошли Эндрю, Блаунт и сержант-детектив.

Глаза Блаунта блестели холодно, он сразу же взял все под контроль: его присутствие будто выстроило всех в один ряд.

– Мистер Ресторик ввел меня в курс дела. – Блаунт завладел всеобщим вниманием. – Попрошу всех сесть. Находившиеся в комнате пусть сядут на те места, где сидели в тот момент, когда мистер Ресторик наливал молоко.

Эвнис и Боган пошли к софе рядом с чайным столиком, Дайке – к креслу слева от них, пока Эндрю садился за другой конец стола. Блаунт с удовольствием понюхал блюдце и стакан.

– Кувшин с молоком – тоже, – пробормотал Найджел.

– Что? – воскликнул Эндрю так свирепо, что Эвнис слегка вскрикнула.

– Да. Молоко в кувшине тоже отравлено, – сказал Блаунт, сморщив физиономию над кувшином.

– Господи Иисусе! – вскричал Эндрю. – Вы хотите сказать?.. Это же коллективное убийство! А я-то думал…

– Да, вы не единственная жертва, мистер Ресторик, – сухо объяснил Блаунт. Потом так медленно и с таким обличающим видом оглядел компанию, что даже Найджел слегка поежился. – Дурацкая затея. Неаккуратно. Слишком спонтанно придумано, второпях. Кто-то из вас стал совсем ни на что не годен. Разве трудно было почуять эту гадость в молоке и чае? Сразу было понятно, что никто этого пить не будет. Ну а мы скоро узнаем, кто решил пошутить с молоком. Не лучше ли сразу признаться, без неприятностей?

Мертвую тишину нарушил Хивард, который наконец овладел даром речи:

– Я… я просто в бешенстве! Вы что, хотите сказать, что один из моих гостей?.. Это все – мои друзья. А как же слуги? Разве они не могли подойти к…

– Вот-вот! Давайте теперь свалим все на них, – пробурчал Вилл Дайке. – Леди и джентльмены не травят друг друга. Так не принято.

– Заткнитесь, Дайке! – вспыхнул Эндрю. – Сейчас не время для вашей нелепой классовой сознательности.

Все в изумлении уставились на него. Покладистый Эндрю был куда привычнее.

– Я еще вникну в это, – сказал Блаунт Хиварду. – Не воссоздадите ли вы четверо цепочку ваших последних действий перед тем, как мистер Ресторик налил молоко?

Боган, Дайке и Эвнис сидели неподвижно. Эндрю, который взял себя в руки, сказал:

– Эвнис, пожалуйста!

– Что? Ах да, я поняла, – пролепетала она. – Привет, котик.

Дайке сказал:

– Как хорошо, что у меня не девять жизней, а одна. Устал я на этой проклятой планете.

Эндрю сказал:

– Интересно, будет ли он теперь доверять молоку в блюдцах. – Он поднял стакан и сделал вид, будто плеснул немного молока в воображаемое блюдце.

Пауза.

Дайке сказал:

– Да уж. У него просто дар – разбираться в молоке. Чуткий кот.

– Вот и я о том, – согласился Эндрю.

Непослушными петушиными голосами они проиграли эпизод заново; но в голосе Эндрю вдруг послышалась тревога.

– Вот и я о том, – сказал он, – в моем стакане молока меньше, чем было.