– Гевин, я же была не в себе.

– Знаю, – сказал он, продолжая улыбаться. – Но не могла же ты сказать это просто так. Значит, где-то в глубине души…

Когда я в следующий раз открыла глаза, то увидела Пэтти и Фрэнка.

– Привет, – проскрипела я.

– По-моему, кто-то сказал, что не готов выступать перед публикой, – сказал Фрэнк, – а сам пустился во все тяжкие.

– Фрэнк! – возмутилась Пэтти. – Не слушай его, Хизер. Мы только что обо всем узнали. Как ты?

– О, – сказала я все еще слабым голосом, – здорово.

– Серьезно, – не сдавался Фрэнк. – Мы играем в пабе всю неделю. Конечно, сегодня ты явно не в форме, но завтра… Или послезавтра…

– Фрэнк, – расстроилась Пэтти, – оставь ее в покое. Неужели ты не понимаешь, что ей сейчас не до этого.

– Нет, – с удивлением услышала я свой ответ.

И Фрэнк, и Пэтти посмотрели на меня с недоумением.

– Что нет, дорогая? – спросила Пэтти.

– Нет, я хочу петь. – Как только эти слова сорвались у меня с губ, я поняла, что и правда этого хочу. – Я спою с вами, ребята, но только одну песню.

Пэтти покачала головой.

– Хизер, тебе не кажется, что наркотики все еще действуют?

– Какая ерунда! – усмехнулся Фрэнк. – Что ты собираешься петь? Что-то свое? Из нового?

– Нет, – ответила я. – Это будет песня Эллы.

Фрэнк погрустнел.

– Ты права, – прошептал он Пэтти. – Она все еще не отошла от наркотика.

– Она имела в виду Эллу Фицджеральд, – прошипела ему Пэтти. – Просто улыбнись и кивни.

Я закрыла глаза, и они ушли. Когда я снова проснулась, на меня грустными глазами смотрел папа.

– Малышка? – Он был обеспокоен. – Это я, папа.

– Знаю. – Каждое слово отдавалось у меня в голове ударом молота.

Я снова закрыла глаза.

– Как ты, пап?

– Хорошо. Я так рад, что ты осталась цела. Я позвонил маме, чтобы сообщить об этом.

Я приоткрыла один глаз.

– Пап, зачем? Она даже не знала, что со мной происходит.

– По-моему, она имеет право знать. Она ведь твоя мама и по-своему любит тебя.

– Точно, любит. Спасибо, что позвал детектива Канавана.

– Для чего еще существует семья, родная моя? – ответил он. – Я только что разговаривал с доктором. Они скоро отпустят тебя домой.

– А они не хотят для начала дать мне что-нибудь от головной боли? – спросила я. – Голова раскалывается так, что больно смотреть.

– Пойду, поищу доктора, – сказал папа. – Хизер… ты молодец. Я так горжусь тобой, дорогая.

– Спасибо, пап, – сказала я.

Слезы на моих глазах появились не из-за головной боли.

– Пап, а где Купер?

– Купер?

– Да. Меня пришли навестить все, кроме Купера. Где он? Он меня ненавидит, я знаю. Я что-то ему сказала, только не помню что. И он меня за это возненавидел.

– Он пошел на свадьбу к Джордану. Помнишь? Сегодня суббота. Он долго сидел с тобой, пока ты спала. Но ему нужно было уходить. Он ведь обещал брату.

– Конечно.

Выходит, все мои тревоги – курам на смех.

– Кстати, вот и доктор, – сказал папа.