Кибрит. Как первый шаг, по-моему, нужно просто познакомиться.

Томин. Да, аккуратный первый шажок... Я выгляжу для театра?

Кибрит. Сойдешь.

Томин. «Сойдешь» — мало. Должен быть неотразим! (Шутливо.) Может, навертеть чалму и представиться восточным принцем?

Кибрит. В век туризма кого удивишь чалмой! В некоторых кругах марка авто — лучшая визитная карточка. Если бы у тебя был «форд» или «тойота»...

Томин. Машина — это мысль. Но «тойоту» взять негде, в «чайку» не поверят, решат, что знакомый шофер. Что ты скажешь о «татре»?

Кибрит. Не стандартно.

Томин. Пожалуй, «татру» мне часа на два дадут.

Сцена сорок третья

Фойе театра. Антракт. Лёля и Ляля сидят. Среди прохаживающейся публики Томин, он держится вблизи девушек.

Лёля. Скучища и жарища. Сидим как дуры, шерочка с машерочкой... (В сторону Томина.) Вон уже начинают подкатываться.

Ляля. Да... я и не помню, когда была одна в театре... Миленькое платьице, заметила?

Лёля. Силуэт выдержан. Но не совсем по сезону... Слушай, этот брюнет прожжет мне дыру в щеке.

Ляля. Заслонись программкой. Рискнул бы уж подойти, мы бы его отшили, и дело с концом...

Лёля. Какая серебряная копна! Парик?

Ляля. Парик. Откуда столько волос на старости лет...

Лёля (подавляя зевок). Если б не Максименко, лучше бы домой. К Максименко у меня слабость.

Томин (решительно присаживаясь рядом). Услышал, что питаете слабость к моему старому другу. Мы с Женей Максименко учились вместе. Но вот он поет, а я только внимаю.

Лёля. Не только. Еще пристаете к незнакомым девушкам.

Ляля (Лёле). Считается, что знакомство с Максименко обеспечивает знакомство с тобой.

Лёля (Ляле). Да?.. У моей соседки есть французский бульдог. Не набиться ли в приятельницы к Сименону?

Девушки встают, намереваясь уйти.

Томин. Дорогие девушки! Мне позарез надо с вами познакомиться, иначе потеряю сон и аппетит! Обещаю развлекать вас всеми доступными средствами. Умею рассказывать анекдоты, фехтовать, гадать по руке, решаю уравнения со многими неизвестными, играю на гитаре, лечу от сглазу, при необходимости хожу на ушах... Самое смешное — все это правда. Ну наконец-то и вы улыбнулись!

Сцена сорок четвертая

Подъезд театра. Публика расходится. Томин, Ляля и Лёля стоят около "татры".

Томин. Нет уж, развезу по домам. Должен знать, где в наш прозаический век обитают феи. Прошу. (Открывает дверцу.)

Лёля взглядом ценителя оглядывает "татру".

Лёля. И кто же в наш прозаический век ездит на "татре"?

Томин (скромно). Некоторые товарищи.

Лёля. Последнее время нам с Лялькой везет на таинственных товарищей. Это становится забавным.

Сцена сорок пятая

Дача Воронцова. Гостиная. Вечер. Входят Воронцов и Ферапонтиков.

Воронцов. Сообрази поесть. Только прежде руки помой.

Ферапонтиков уходит.

Воронцов. (Звонит по телефону.) Простите, снова беспокою... Ляля еще не вернулась?.. Спасибо большое. (Кладет трубку.) Глупо... Мурлыка! Мурлышка! А-а, вон ты где. Отсыпаешься, бесстыдник? Пошли на кухню, Фисташкин тебя покормит. (Уносит кота на руках. Возвращается. Достает коньяк, рюмки,  открывает бутылку.)

Появляется Ферапонтиков с закусками.

Воронцов. Мог хоть отбивные зажарить.

Ферапонтиков. Зубы сполоснуть бы, Евгений Евгеньич, мочи нет!

Воронцов наполняет рюмки.