Михаэль ждал меня на стоянке.

— Есть новости? — спросил он, когда я перебрался на его ковер.

— Они заставили Джуди позвонить мне вчера вечером. Они хотят, чтобы мы прекратили расследование всего, что связано с Девонширской свалкой, иначе…

Михаэль удивленно посмотрел на меня:

— И все же ты здесь.

Он свернул на Уилширскую дорогу, чтобы выбраться на шоссе святого Иакова, ведущее в долину.

— Да, я здесь. Я не верю, что, если мы прекратим расследование, они освободят Джуди. И к тому же… по мере того как мы углубляемся в расследование, дело становится все серьезнее и серьезнее, Боже правый, я рассуждаю, как Генри Легион. Спасение мира важнее спасения человека.

Мы свернули с бульвара Риска на Виннетку и направились к северу. Михаэль вел ковер, а я сверялся с картой. Мелькавшие по сторонам кварталы приобрели эклектичный вид — деловые улицы сменялись шеренгами жилых домов, потом шли промышленные застройки. Мы даже пролетели над чем-то, напоминавшем гибрид школы с фермой. Я заглянул в карту.

— Это Институт Цереры. — Несмотря на отвратительное настроение, я усмехнулся. — Энджел-Сити — и в самом деле город всех религий.

— Еще один искусственный культ, — заметил Михаэль; что-что, а знать это — его работа. — Говорят, эта богиня и впрямь повышает урожайность.

— Интересно, а как влияют расходы на ее культ на себестоимость продукции? — Да, в нашем обществе нельзя обойтись без подсчетов; примерно тем же самым я занимался, когда определял, выгодно ли сохранять чумашские Силы, если они все еще живы. Это напомнило мне о том, что нужно в ближайшее время позвонить профессору Бланку и поинтересоваться, что там выяснили его выпускники.

— Наверное, уже близко, — сказал Михаэль.

— Угу, — отозвался я, посмотрев на карту. — Следующий перекресток — на улице Нордхофф. Нужно будет свернуть налево. Потом будет поворот на Масонскую улицу, примерно полмили к западу от Виннетки.

— Отлично. — Михаэль вырулил на крайнюю левую полосу. На перекрестке пришлось ждать, пока в южном направлении не пролетят все ковры. Меня всегда интересовало, почему правила для «водителей» гужевого транспорта, существовавшие в Европе задолго до того, как на Среднем Западе начали пользоваться коврами-самолетами, все еще действуют на наших дорогах. Конечно, магия хранит древние и странные традиции, потому что в этом ее сила. Впрочем, правила дорожного движения к этой категории традиций вроде бы не относятся.

Северная сторона Нордхоффа — это зона промышленной застройки, где тянутся унылой чередой безликие прямоугольные здания. На южной стороне — в основном жилые дома, хотя угол Масонской украшали винный погребок — очередной «Золотой шпиль», и магазинчик «Хозяйственные заклинания».

«Шоколадная ласка» располагалась на промышленной стороне, через два дома от Масонской. Михаэль посадил ковер у входа. Отстегнув ремень безопасности, я заметил, что большинство ковров на этой стоянке старые и потрепанные. Ясно, что люди работали здесь не для того, чтобы разбогатеть.

Михаэль захватил свой черный кейс. Мы зашли в здание. Первое, что поразило меня у входа, — это музыка. Это были мини-зингеры, в конце концов попавшие в дело: не забыть бы сообщить Солу Клейну. И распевали они отнюдь не немецкие песенки, о нет. В «Шоколадной ласке» звучала музыка, более уместная в ацтекском баре в восточной части города — или в Теночтитлане — как по стилю, так и по громкости.