— Это животное опасно, — сказал один из наблюдавших за происходящим владельцев магазина. — Его нужно изолировать.

— Надо пустить в ход шланг с водой, — предложил какой-то мальчик.

— Нет, вызовите полицию, — потребовала женщина. — Они с ним справятся. Кто-нибудь, позвоните в полицию!

— Не делайте этого! — взмолилась Лиз. — Пожалуйста! Это питомец одной старой леди.

— Питомец старой леди? — фыркнул владелец магазина. — Я не верю этому. Он больше подходит банде рокеров.

Он был прав. Вид Джока не сулил ничего хорошего. Висячие уши встали торчком, лохматая шерсть ощетинилась. Обрывок поводка болтался на ошейнике. Он припал к земле, потом снова бросился на памятник.

— Давай, Ришель, уговори его, — шепнул мне на ухо Ник и подтолкнул вперед.

— О Ришель! Спасительница моя! — дрожащим голосом позвал Том.

Когда Лиз отпустила ошейник Джока, ее развернуло на сто восемьдесят градусов, а Джок бросился ко мне, рухнул на мои ноги и, задрав морду, устремил на меня обожающий взор, свесив из пасти свой розовый длинный язык.

В самых сокровенных мечтах я представляла себя стоящей в центре восхищенной толпы. Сейчас, совершенно неожиданно, мечты сбылись — и это оказалось не так приятно, как я думала. В действительности это было невероятно неудобное положение.

— Вы только посмотрите, — прощебетала женщина в шляпке с цветочками. — Он превратился в настоящего ягненка. Они вместе смотрятся очаровательно, правда?

— Красавица и Чудовище, — ухмыльнулся мужчина в белом фартуке.

— Как мило, — сухо произнес Ник. — Красавица, не будете ли вы столь любезны взять Чудовище за ошейник и подержать, пока он еще в хорошем, настроении?

Я наклонилась и стала шарить в густой шерсти Джока, пока не нащупала ошейник.

— Том, она держит его. Теперь можешь спускаться, — крикнула Лиз.

Том яростно замотал головой.

— Ни за что, — выкрикнул он, сцепив руки вокруг талии статуи. — Я побуду с Бертом, пока эта зверюга не уберется отсюда. Увидимся позже.

— Полагаю, он прав, — сказала Лиз. — Пошли, Ришель.

Я потянула Джока за ошейник.

— Домой, Джок, домой.

Он оскалил зубы, то есть улыбнулся мне, и встал. Мы поплелись через площадь. Джок пристроился у моей ноги, прижимаясь к ней головой на каждом шагу, показывая, как он меня любит. Толпа провожала нас одобрительными возгласами, когда мы проходили мимо, малыш в прогулочной коляске помахал апельсиновым мороженым,

Джок с любопытством повернул голову.

— Давай поскорее выбираться отсюда, пока это существо не натворило чего-нибудь еще, — шипел мне в ухо Ник.

Джок важно вышагивал с брикетом апельсинового мороженого, торчавшим из пасти. За нашей спиной раздавались вопли ребенка.

— Ой, — пробормотала я. — По-моему, он уже натворил.

Мы раздобыли обрывок веревки и продели его через ошейник Джока вместо поводка, но все равно мы дотащили его до дома миссис Мак только через полчаса. Он не отказывал себе в удовольствии вклиниваться в уличные пробки, не пропускал ни одной кошки и совал нос в каждый мусорный бак на улице. Сопротивляться было бесполезно — он был таким сильным, что всю дорогу мы втроем беспомощно болтались позади него на другом конце веревки.

— Вот, оказывается, какой он, когда ведет себя хорошо, — отдувался Ник, откидывая волосы с глаз. — Но когда тебя не было с нами, Ришель, он вел себя намного хуже.