Мейсон согласно кивнул головой.

– Послушайте, – сказала Делла, – я знаю, что ваши мысли опережают мои. Но позвольте спросить, когда вы догадались обо всем том, что мне только что пришло в голову?

– В тот момент, когда мне вручили чек на две с половиной тысячи долларов, – ответил Мейсон.

– Так, – резюмировала она, – значит, я снова опоздала. Но как вы все-таки пришли к такому выводу?

– Очень просто. Кстати, Ольга Джордан довольно четко выразила эту мысль: если судить по передрягам, в которых уже побывала Элеонор, нынешняя – просто чепуха.

– И все-таки, – сказала Делла, – интересно было бы поговорить с Сюзанной Гренджер и выяснить, какова ее роль в этом деле.

Делла Стрит замолчала, откинулась на подушку сиденья и не произнесла больше ни слова до самого дома.

– Что делать с этими вещами? – спросила она, когда они поднялись в ее квартиру и Мейсон поставил чемоданы на пол.

– Сначала надо посмотреть, что там есть, – предложил Мейсон.

Делла нажала на защелки одного из чемоданов, подняла крышку.

– О-хо! – воскликнула она. – Какая красота!

Вдоль боковых стенок чемодана в специально встроенных контейнерах размещалась целая батарея разнообразных баночек и тюбиков с кремами и лосьонами. К внутренней стороне крышки крепилось необычной формы зеркало и полный комплект маникюрных принадлежностей. В центре чемодана лежало несколько пар чулок, белье, ночная сорочка.

Делла Стрит взяла одну из баночек, отвинтила крышку, машинально окунула палец в крем.

– Интересно, я таксой никогда и не видела, – восхищенно сказала она и внезапно замолчала.

– Что такое? – с тревогой спросил Мейсон.

Делла пальцем зацепила большой сгусток крема.

– Шеф, крем внутри твердый, как будто там стекло или ...

Она взяла листок папиросной бумаги, положила на него комочек и осторожно обтерла крем.

– Вот это да! – воскликнул Мейсон.

На ладони Дельцы всеми цветами радуги сверкал ограненный бриллиант.

– Может быть, еще есть?

Делла снова окунула палец в крем. И снова вынула твердый предмет. Под слоем крема оказался темно-зеленый изумруд. Затем они исследовали еще один тюбик, еще, еще... и спустя двадцать минут Делла Стрит с наслаждением любовалась коллекцией сверкающих драгоценностей.

– Боже милосердный, это же целое состояние! Как мы с ним поступим, шеф?

– Прежде всего сосчитаем их, – ответил Мейсон.

– А потом? – спросила Делла.

– А потом, – ответил Мейсон, – мы положим их в сейф.

– Интересно, где этот сейф?

– Ты задала в высшей степени насущный вопрос, – произнес Мейсон, раздумывая.

– Может, у вас в конторе?

Мейсон отрицательно покачал головой.

– А что, если сдать на сохранение в банк?

– Думаю, что это не очень удобно.

– Что вы имеете в виду?

– Мы не знаем, что это за камни. Вполне возможно, что это личная собственность Элеонор. А может быть, они украдены. Или, скажем, контрабанда. А может быть, совершенно конкретная и сокрушительная улика.

– Как же быть в таком случае?

– В этом случае, – сказал Мейсон, – я оказываюсь в совершенно двусмысленном положении, Но так или иначе я призван защищать интересы моего клиента – Элеонор Корбин или Элеонор Хепнер, неважно.