— Любопытство кошку сгубило, — фыркнул офицер. — Погодите! Значит, вы видели, кто его убил?

— Да. Его и слугу в коридоре застрелил Бернард Руссо.

— Бернард Руссо? — переспросил офицер. — Коллекционер и торговец книгами?

— Он самый.

— Исключено, — офицер покачал головой. — Его самого убили еще вчера утром. Вы не знали? Повесили в его лавке на Замковой улице.

— Его опознал карлик Поль.

— А повешенного опознала жена. Думаю, ей видней. Как выглядел ваш Руссо?

Феликс привычно набросал словесный портрет.

— Похож, — признал офицер. — Может, этот Поль просто обознался.

— Они, в смысле он и Аннет, имели с ним какие-то дела, а у Поля, говорят, отличная зрительная память. Собственно, поэтому его и похитили.

— Чертовщина какая-то, — офицер покачал головой.

— А, по-моему, еще одно основание найти Поля живым.

— Похищенные — граждане нашего города, и это достаточное основание, чтобы найти их живыми, — строго парировал офицер. — Что случилось потом?

— Потом заявились панбалканцы.

— Они подозрительно часто заявляются туда, где вы. Не находите это удивительным?

— Да нет, — Феликс пожал плечами. — Мы гонялись за одной и той же вещью, машиной профессора Игнатьева. К сожалению, она не досталась никому. На этом, по идее, можно было бы и остановиться, но панбалканцы захотели получить хотя бы товар ОТТУДА. Насколько я понял, без машины он не стоит и ломаного гроша, вот они и прихватили Поля. Он эту машину один раз видел. Будем надеяться, у него хватит ума водить их за нос, пока мы его не спасем.

— Теперь это дело полиции Балтийска, — сказал офицер. — А что по части четырех трупов на заднем дворе трактира?

— Двое панбалканцев решили меня убить. Точнее, получили приказ от своего полковника. По крайней мере, так они об этом говорили. Не думаю, что им был смысл врать. Потом в дело вмешался Максим, началась драка и Максим погиб. Те двое — тоже.

— А задушенная девушка?

— К сожалению, ничем не могу помочь. Я видел ее живой, когда этот Руссо, который не Руссо, зашел к Вирену, и потом видел тело, когда уходил с помойки сразу после стычки с панбалканцами. Думаю, ее задушили еще до того, как мы сцепились, и подозреваю, что это сделал тот же Руссо, но это уже к делу не подошьешь.

— Это верно. Подпишите.

Феликс бегло просмотрел записанное. Офицер пил чай и внимательно за ним наблюдал. Записано было верно. Пузатый господин доел свой борщ, но окликнуть официантку не решался. Сыщик вывел под текстом свою фамилию и добавил размашистую подпись.

— Спасибо за содействие, — сказал офицер тоном, в котором не содержалось ни грана благодарности. — Теперь, как я понимаю, у вас больше нет оснований задерживаться в Балтийске?

— Кроме спасения Поля и Аннет — нет. А к чему вы это?

— К тому, что прокурор вряд ли опровергнет вашу версию о самообороне. Орден пусть разбирается с вами сам, а у нас на вас пока есть только обвинения в нарушении общественного порядка и недонесении о серьезном преступлении. Последнее, между прочим, очень серьезный проступок, и в сумме с нарушением порядка можно говорить об очень серьезном штрафе.

— Господи! — воскликнул Феликс. — Вы это серьезно?

Он уже был готов «рвать когти». Возможно даже — отстреливаться от полиции, и вдруг — штраф!

— Всякое решение суда — серьезно, — строго сказал офицер.

— Но ради штрафа хвататься за пистолет?! Вы знаете, кто я и откуда.