Феликс осторожно кивнул.

— Я не хочу, чтобы у вас возникли неправильные мысли о ходе моих мыслей, — начал он еще более осторожно, чем вызвал улыбку на губах девушки. — Но они были той же модели, что и ваш самолет. И тоже белого цвета.

Аннет фыркнула.

— Ох, таких тут каждый третий, — легко бросила она. — Когда с датчанами и пиратами разобрались, всё старье на рынок выбросили. Я когда свою старушку брала, из целого воздушного полка выбирала. Ах, единственный раз, когда удалось вдоволь покапризничать за смешные деньги.

Судя по ее улыбке, воспоминания были из числа особенно приятных.

Исторической правде ее слова тоже не противоречили. Самый рассвет пиратства на Балтике пришелся на датский кризис. Тогда всем было не до них и пираты действительно стали грозой воздушного океана. Однако орденские дипломаты кризис потушили и все военные силы, стянутые для окончательного решения датского вопроса, были брошены против пиратов. Мало им тогда не показалось. По официальной версии охота, растянувшаяся без малого на два года, закончилась только с захватом последнего пиратского дирижабля — неуловимого «Одинца». Газеты потом долго трубили о полной и окончательной победе над злом, а всё старье, вытащенное из закромов в ожидании масштабной войны, сплошным потоком хлынуло на рынок.

Говорят, пираты тогда тоже неплохо отоварились, обновив прореженный Орденом парк летающих судов, и до сих пор находили случай напомнить зазевавшимся торговцам, что не всему, что пишут в газетах, можно верить.

— Как я сразу сказал, вас я нисколько не подозреваю, — заявил Феликс. — Даже не взирая на свежую царапину.

— Где?! — сразу вскинулась Аннет.

— По левой лыже, — ответил Феликс. — С внешней стороны, под опорой.

— О, это я опять бакен задела, когда взлетала, — вздохнула Аннет. — Сколько раз им жаловалась! В шхерах толком и так не развернешься, а еще эта дрянь ржавая торчит прямо поперек прохода.

Феликс ей посочувствовал, и между делом осведомился, где такое безобразие творится? Как оказалось, раз в неделю Аннет забирала почту с плавучих постов Ордена, и последний в их цепочке уже успел утомить девушку своей безалаберностью.

Пока она рассказывала, Феликс прикинул в уме карту, время и расстояние. Если девушка говорила правду, то от последнего поста до места гибели «Золотого дракона» она действительно едва успевала на полном ходу к тому времени, когда и появилась. С другой стороны, прямая линия от поста к Балтийску лежала значительно восточнее, да и почта, собираемая раз в неделю, не стоила того, чтобы гнать на всех парах.

В общем, подозревать девушку было еще рано, но задуматься над некоторыми вопросами уже стоило.

— Вот представьте, Феликс, — тем временем жаловалась Аннет. — Шесть постов — люди как люди, везде порядок, и только у этих такое безобразие каждый раз.

Феликс машинально кивнул и столь же машинально, просто поддерживая беседу, спросил, что за посты такие и чего им на суше не сидится.

— Научные, — отозвалась Аннет. — Я не вникала. Эти, с седьмого, еще с русалками работают.

— Думаю, они все с ними работают, — сказал Феликс. — Вряд ли кто-то может жить на воде без ведома морского народа.

— О да, — Аннет перещелкнула тумблер на приборной панели, и добавила: — Я имела в виду, они собирают отчеты о взаимных поставках. Русалкам лень плавать до Балтийска, — тут она снова улыбнулась: — Ох, им даже лень самим записывать. Их посыльный диктует, а человек пишет.

Она еще что-то рассказывала, мило улыбаясь при этом, но уставший мозг Феликса зафиксировал, помимо ее обворожительной улыбки, только суть дела:

— Так у вас с собой отчет о поставках в море за последнюю неделю? А можно на него взглянуть?

Аннет сразу насторожилась.