— Боже, мама, ты была там? Миссис Эдриан кивнула. Карлотта, сжав губы, произнесла:

— Извини, но все это заходит уже слишком далеко, даже для матери.

— Так вот, — продолжала миссис Эдриан, — я обнаружила его сидящим в кресле на колесах с пулевым отверстием в груди, с твоей пудреницей на полу, с разбитым окном…

— Пулевое отверстие!

— Да.

— Ты хочешь сказать, что он…

— Да, он мертв.

— И что ты сделала?

— Я убрала все улики твоего присутствия там, по крайней мере я надеюсь.

— О Господи! — воскликнула Карлотта. — Выключи этот свет, — скомандовала она. — Не будем же мы всем показывать, что мы не спим. Ложись ко мне на кровать и давай все обсудим.

Глава 4

Холодный дневной свет поднимался серым покрывалом над озером. Первый слабый просвет на небе обозначил изломанный силуэт гор на металлическом серо‑зеленом фоне.

Звонок у двери коттеджа миссис Эдриан неожиданно прозвенел длинно и пронзительно.

Мать и дочь при свете карманного фонарика, закрытого ладонями, испуганно поглядели друг на друга.

— Это, наверное, полиция, Карлотта, — прошептала мать. — Я думала… Я надеялась, что мы успеем собрать тебя и отправить. Ах, почему у нас не оказалось еще немного времени!

— Черт бы побрал этот прокол, — ответила Карлотта. — Если бы не это…

— Теперь запомни, — перебила миссис Эдриан. — Вы поругались с Артуром почти сразу же после ухода прислуги. Ты ушла домой, оставив его сидящим в кресле. Он даже не проводил тебя до двери. Он остался в угрюмом настроении. Ты поехала на машине и проколола колесо, поэтому оставила автомобиль и пришла домой. Ты планировала поехать…

— Но, мамочка, — перебила Карлотта, — они уже здесь. Не лучше ли вести себя так, будто я не собиралась никуда ехать?

— Дорогая, ты забыла об упакованных чемоданах.

— Поставим их в чулан.

— Они могут сделать обыск.

Звонок продолжал настойчиво звонить.

— Только бы Харви ничего об этом не узнал, — прошептала Карлотта.

— Но он адвокат, дорогая. Он мог бы помочь.

— Я не хочу помощи такой ценой, мамочка. У Харви честные, но отдаленные намерения… Я люблю его. Артур Кашинг был плэйбоем. Его намерения были нечестные и неотдаленные. Кажется, мне нравилось играть с огнем. Мамочка, тебе надо раздеться. Мы не можем больше не реагировать на этот звонок.

Белл Эдриан сняла туфли и осторожно прошла босиком.

— Иди ложись, дорогая, — сказала она, а затем, стараясь говорить сонным голосом, спросила: — Кто там?

Единственным ответом был настойчивый, прерывистый звонок.

— Секунду, — утомленно произнесла Белл Эдриан. — Сейчас накину что‑нибудь.

Она постояла у кровати, лихорадочно освобождаясь от верхней одежды, затем набросила на себя халат и пошла к двери зажечь свет на крыльце.

Она увидела Сэма Барриса терпеливо стоящим на свету с покрасневшими от холода носом и ушами.

Миссис Эдриан, зевая, открыла дверь и спросила:

— Что… А, это вы, мистер Баррис! Что случилось?

— Я хотел бы поговорить с вами, — сказал Сэм.

— Как, в такой ранний час…

— Это очень важно.

— Ну ради Бога. У нас здесь беспорядок, но входите. Пройдите в ту комнату. Вам нужно обождать, пока я оденусь.

Сэм, казалось, чувствовал себя виноватым, когда усаживался на указанный миссис Эдриан стул.