На шее Дэна появилось красное пятно.

— Я просто подумал, что поначалу… вы знаете… хорошо для привлечения покупателей… Все-таки кредитный кризис.

— Понятно. Но это… неправда, если изъясняться осторожно.

Дэн скорчил гримасу.

— Я знаю… Но, работая над материалом, я внезапно подумал об этом, а здесь была вечеринка, и мне не хотелось отвлекать вас… потом Мэтт сказал, что ему нужно интервью прямо сейчас, и… ну… — Он пожал плечами. — Простите меня.

— Все в порядке, — нехотя произнесла я. — Вы застали меня врасплох, но пять процентов — это… хорошо. — «Действительно, неплохо для бизнеса», — подумала я, хотя мне не слишком хотелось соглашаться с таким поворотом дел. — В любом случае я была немного рассеяна, когда мы вчера разговаривали. Кто, вы говорите, получает эту газету?

— Ее раздают на всех станциях в округе утром по вторникам и пятницам. И приносят в учреждения и дома, так что она доступна широкому местному читателю.

— Вот и прекрасно, — улыбнулась я Дэну, на этот раз с искренней благодарностью. — А вы давно работаете в газете?

Он немного замешкался.

— Два месяца.

— С того момента, как она начала выходить?

— Примерно.

— А вы местный?

— Я живу в Хитер-Грине. — Повисла странная маленькая пауза — я ожидала, что Дэн попрощается, но он сказал:

— Вы должны побывать в Хитере.

Я посмотрела на него.

— Простите?

Дэн улыбнулся.

— Я имею в виду, что вы должны как-нибудь навестить меня.

— О.

— Выпить чего-нибудь. Буду рад, если вы посмотрите на…

— Что? — удивилась я. — На гравюры?

— На мой сарай.

— На ваш сарай?

— Да, у меня фантастический сарай, — спокойно произнес он.

— Неужели? — Я представила кучу ржавых садовых инструментов, покрытые паутиной велосипеды и разбитые цветочные горшки.

— Или он таким будет, когда я его закончу.

— Спасибо, — сказала я. — Буду держать это в уме.

— Ну… — Дэн засунул за ухо карандаш. — Пойду поищу свою точилку.

— Удачи, — улыбнулась я. — Увидимся. — Он вышел из магазина и помахал мне рукой. Я помахала в ответ и тихо сказала: — Какой чудак.

Минут через десять после ухода Дэна в магазин потекла струйка покупателей, и по крайней мере двое из них держали в руках «Черное и зеленое». Я старалась не досаждать им предложением помощи и не следить слишком уж явно. Сумочки «Гермес» и самые дорогие ювелирные изделия располагались в запирающихся стеклянных ящиках, но я не стала защищать одежду электронными ярлыками, боясь испортить материю.

К двенадцати в моем магазине побывало человек десять, и я продала свою первую вещь — сарафан из сирсакера с фиалками. И мне захотелось поместить чек в рамку.

В четверть второго вошла миниатюрная рыжеволосая девушка лет двадцати с элегантным мужчиной под сорок. Пока она рассматривала одежду, он сидел на диване, и его лодыжка, обтянутая шелковым носком, покоилась на колене другой ноги. Большим пальцем он нажимал клавиши блэкберри. Девушка изучила вешалки с вечерней одеждой, но ничего для себя не нашла; затем ее взор обратился на висящие на стене бальные платья.