Узбекистан от этого плана выиграл бы больше всего, однако у проекта имелась и масса противников, засевших в различных союзных министерствах и аппарате правительства СССР. Первая очередь проекта была невыгодна и Казахстану, поскольку воду по нему для Узбекистана и Туркмении собирались брать из Иртыша — самой большой реки Казахстана. Короче, на бумаге все получалось гладко, а на деле — сплошные овраги.

Между тем, требуя от хлопкосеющих республик увеличить урожаи «белого золота», Центр покупал его по заниженным ценам. Можно предположить, что низкие закупочные цены на хлопок сохранялись Центром не случайно. Это могло быть вызвано тем, что Центр таким образом заставлял руководство хлопкосеющих республик, озабоченных погоней за необходимыми им денежными поступлениями, не сбавлять темпы урожайности хлопка.

Между тем, помимо «белого золота», еще одной твердой валютой для Узбекистана, способствующей укреплению его позиций в структуре Союза, являлось чистое золото. Именно при Рашидове республика в течение короткого времени создала новую для себя индустрию и буквально ворвалась в десятку золотодобывающих стран мира, построив около десятка рудников, в том числе крупнейшее в мире золотодобывающее предприятие Мурунтау с выпуском золота самой высокой пробы.

Еще в самом начале своего правления, в начале 1960-х, Рашидов нацелил республиканских геологов на поиски новых месторождений золота в Узбекистане. При этом в Москве (да и в других регионах, особенно в конкурирующих с Узбекистаном) весьма ревностно следили за этими телодвижениями Рашидова. С одной стороне Москве было выгодно получить новые «золотые жилы», с другой — там понимали, что это золото может подогреть амбиции узбекского лидера и позволит ему проводить более независимую политику. Вот почему, когда узбекские геологи рапортовали о новых и новых находках золота в республике (в том числе и самого крупного в СССР), в Москве относились к этому скептически, а то и раздраженно. И игнорировать эту реакцию было нельзя, поскольку без согласия Центра развивать эту индустрию (как и любую другую) узбекские власти попросту не могли. О том, как протекала «золотая эпопея» Рашидова, рассказывает очевидец — А.Кахаров:

«Развитию отрасли золотодобычи Узбекистана повезло. Шараф Рашидович обладал энциклопедическими знаниями по истории золота, хранил в памяти множество народных сказаний и легенд, в том числе о древнем золоте времен каменного века, когда человек на примере случайных находок проявлял интерес к металлу солнечно яркого цвета. Более подробно он любил рассказывать об эпохах бронзы и железа периода истории, когда наши предки научились выплавлять медь, золото, серебро, бронзу, железо и изготовлять примитивные орудия труда и оружие, а также искусные украшения во времена существования государств Согдиана и Бактрия.

О добыче самородков золота в Нуратинских горах и низовьях реки Заравшан в военные и довоенные годы Шараф Рашидович рассказывал как будто сам участвовал в их разработке. Он был хорошо осведомлен и прекрасно знал дислокацию, названия и особенности месторождений золота на всей территории республики. Видавшие виды, исколесившие и истоптавшие ногами равнины и горы Узбекистана первопроходцы-геологи, занимающиеся поисками золота, поражались доскональным знаниям Шарафа Рашидовича названий малозаметных ручейков, заброшенных поселений, старых мазаров, родников, колодцев, холмов и гор.

— Обратите внимание на местечко Акчоп у подножья гор в Нуратинской долине, — рассказывал Шараф Рашидович в редкие моменты отдыха в кругу близких его духу людей. — Там местные жители добывали золото до войны и если подняться по одноименному ручью вверх по течению, вы выйдите на перевал Узунсакал и Давлятходжа с небольшим озерцом на вершине.