Он привел их к маленькой палатке, стоявшей за дирижаблем, в самом темном углу, под грозившим обвалиться козырьком. На четырех столбах была растянута грубая ткань, под ней блестело золото. Янычары слегка присыпали статую каменной крошкой, словно не решились похоронить человека согласно обряду.

Словно не могли определить, человек это или нет.

Артур сразу заметил, что в подобную позу натурщика надолго не поставить. Казалось, человек распростерся ниц, слегка заваливаясь на правый бок, опираясь на напряженные локти, задрав над головой молитвенно сложенные ладони. Это был мужчина, чрезвычайно плотный, гипертрофированно плотный, но при этом вылепленный с удивительной точностью. Драгоценный металл отражал изгибы военного костюма, шнуры и пуговицы, даже подковы на подошвах сапог. Голова молящегося, размером с крупный арбуз, оставалась зарытой в щебень.

— Ни хрена себе статуя… — Чингис потянулся пощупать.

— Помогите мне перевернуть, — Дробиченко ухватил гиганта за локоть.

Золотой великан упал на бок, обнажился испачканный живот. Лицо у статуи отсутствовало, вместо ожидаемой золотой маски на людей уставился череп.

Коваль забрал у Расула факел, посветил вплотную. Череп был настоящий, оставалось непонятным, как он попал внутрь золотой оболочки, не расплавился и не обгорел. Толщина золотого слоя превышала четыре сантиметра, переднюю часть черепа, лицевую маску, просто кто-то отпилил. Фон Богль присвистнул.

— Герр президент, я слышал о таком колдовстве. За Песочной стеной, в Дойчланд…

— Черт подери, это не колдовство! — оскалил зубы Дробиченко. — Вначале мы отпилили ногу, только потом принялись за голову. Поглядите, разве не понятно?

Только теперь Артур заметил, что левая нога статуи отпилена до середины лодыжки. Из распила торчал обломок кости и рваные лохмотья штанины.

— Он попросил у джинна золота, ясно? — Дробиченко говорил сдавленным шепотом, как будто берег сон погребенного в золоте мертвеца. — Попросил и получил. Все получают, кто просит… Один хотел кучу баб, и разделился на шесть ходячих членов, другой мечтал купаться в драгметаллах! Что-то сказал неправильно, не учел мелочь. Мы гадали, как такое может произойти. Верно сформулировать желание практически невозможно, всегда останутся лазейки для хитрости. Это пострашнее любого оружия, поэтому эмир не станет драться с Карамазом. Омар переводил… Главное — грамотно попросить, это указано через каждые десять строк, но разными способами. Это как…

— Как компьютер? — подсказал Артур.

— Пожалуй… что-то есть, — хмыкнул бывший «джинн». — Словно выбрасывает окно с предупреждением. Снова и снова предупреждает, а мы тупо читаем и лезем на те же грабли…

— Какие еще грабли? — заозирался Махмудов.

— Вы только одного такого вынули… в золоте?

— Хватает и одного…

— Да уж, еще и пилили! — крякнул Карапуз. — Я бы в момент пересрал…

— А потом вы расшифровали записи на створках, Так? — напомнил Артур. — Что там еще написано?

Дробиченко вытер взмокший лоб.

— Омар успел расшифровать малую часть. Там непонятно… Такое впечатление, что текст на левой створке полностью противоположен по смыслу тому тексту, что на правой. На левой створке сказано, что подняться в чертоги духов сможет лишь свободный от помыслов, или что-то вроде того, а на правой, в том же столбце, сказано, что подняться не дано никому из свободных…

— А почему «подняться»? — удивился Митя. — Тут же вниз лезть придется…

— С этим как раз вполне ясно, — нахмурился Артур.