Да, конечно, браслетики на Танаевом озере мог и кроме Макса кто-нибудь найти. Надел на руку — носить… или подарил кому — вещица изящная, только, если, не дай боже, сломается… Интересно, больше в поселке никаких загадочных исчезновений не было? Да нет, не было. Если что случилось, Миша бы знал — тут деревня, новости да слухи быстро расходятся.

Так что приходилось что-то придумать, нужно было что-то придумать — как искать-то? Хотя, признаться, надежда была слабая… однако все же лучше, чем никакой. Олексу, само собой, оставили на усадьбе, но рано или поздно все равно по поселку поползли бы слухи о ратниковском госте… Ну, на худой конец можно будет обозвать Олексу каким-нибудь дальним родственником, даже приезд натурально обставить — привезти в Псков или Великие Луки, посадить на рейсовый автобус, а потом, обогнав его, встретить в поселке, на остановке, у всех на виду — обнять, облобызать, проронить скупую слезу — типа, мол, брат с севера приехал. Или племянник. Можно. И нужно. Не бросать же парня! Но лучше, конечно, отправить.

Браслетик нужен, браслетик… Если таковой, конечно, имеется. Но Макс сказал — там целая россыпь этих браслетов валялась, в траве, у Танаева озера, — мог, мог кто-то и кроме него подобрать, ведь мог же! Может, девчонки какие за грибами-ягодами ходили, или ребята — на рыбалку, в ночное…

Клуб!!! Вот то место, где надо искать! Самому с Машей и заявиться на танцы, только не в простой выходной, а в какой-нибудь праздник, какой тут ближайший-то? О! День молодежи! Как раз подойдет. Что они с Марьюшкой — не молодежь, что ли?

Вот такую идею Ратников супруге своей и высказал:

— Машенька, душа моя, а давай-ка на выходных в церковь съездим!

Маша обрадовалась:

— Ну наконец-то решился! И правду сказать, а то живем, как нехристи. Олексу тоже возьмем…

— Нет, нет, — Михаил замахал руками. — Олекса путь пока на усадьбе безвылазно посидит. Его ж ищут! Забыла? А ты, в магазине когда, примечай — может, браслетик желтенький у кого на запястье заметишь?

— Да примечаю я, — серьезно кивнула Марьюшка. — Помню про браслетики. Но — нет, ни у кого покуда не видела.

— Ну, тогда после церкви в клуб заглянем, на танцы. Ты, душа моя, небось, давно уже не плясала?

Супружница расхохоталась:

— А ты, так можно подумать, плясал? Последний раз, помнится, в прошлую осень, когда Василий-боярин приезжал.

— Да уж, — Михаил мечтательно прикрыл глаза. — Ничего не скажешь — зажгли тогда с Гансом! Но ты не думай, в этот раз мы так не будем — аккуратненько попляшем, спокойно…

— В тот раз тоже спокойно все начиналось. А потом Митенька, человек служилый, приехал, сказал, что вы едва полклуба не разнесли! Помнишь?

— Так это мы на радостях, — Ратников скромно потупился и перевел разговор на другое: — Эх, Машуля, ты хоть танцевать-то умеешь?

— А будто нет?! — девушка даже обиделась, сверкнула зелеными своими глазищами. — Бывало с девчонками такой пляс заведем! Хоть и челядинками были, а все ж веселились, когда могли. Без веселия-то совсем смерть!

Вот тут Михаил с женой был полностью согласен. Подмигнул, кивнул одобрительно:

— Молодец! Верно мыслишь. Ну, что, давай-ка попробуем, попляшем?

Кинул в магнитолу компакт-диск со старыми танцевальными записями: «Е-type», «Асе Of Васе», «Yaki Da» — нового-то все равно ничего такого не знал.