— Это как? Из-за портала?

— Да, Айш сказал, что это был одноразовый портал. Слабо это и не очень надежно, особенно здесь. В одиночку пройти еще куда ни шло, но чтобы целая стая без потерь перенеслась… Нет, все добраться не смогли.

— А где же тогда остальные?

— Да где угодно: в аду, валяются дохлые в горах или вообще не переместились, остались там же. Все что угодно могло быть. Пошли за следующим.

Строители крепости в свое время постарались на славу, пытаясь создать укрытие от холода, так что приходилось немало пройти, прежде чем доберешься до самых глубоких помещений. Спасибо Ильконсу, что не приходилось бродить вслепую или с неказистым факелом, ведь маг подвешивал над головой светящийся шарик, после чего тот послушно сопровождал нас на всем пути.

Здесь, похоже, все, кроме меня, такому фокусу обучены. Даже Кайра, которую я ранее считал «чистой целительницей», зажгла светлячок с легкостью, еще и вампира при этом удерживала невидимой силой.

А почему в то время, когда я плашмя лежал, светильник подзаряжал Местис? На это требуется энергия, которую целительнице следует беречь? Что я вообще знаю о здешней магии? А ничего — стражи не очень-то распространяются о деталях.

Ильконс резко остановился, светящийся шарик описал круг по очередному помещению, вернулся на место.

— Ты чего?

— Да ничего. Теперь мерещится всякое в темных углах.

— Я тебя прекрасно понимаю, самому мерещится.

Ну да, особенно если вспомнить, как из такого вот темного угла на меня прыгнул голодный кровосос.

Кстати, вот еще интересный вопрос:

— Слушай, Ильконс, а что бы они делали потом, после того как выпили бы из нас всю кровь?

— Кровь для них — главный деликатес. Потом бы взялись за мясо.

— А после мяса?

— Кости. Зубы у них любую разгрызут.

— А потом?

— Потом они бы сожрали все, что можно сожрать.

— Тут нечего есть.

— Талашай — тоже еда.

— Он был бы против.

— Он в спячке — легкая добыча.

— Ну хорошо, съедят все, что можно и нельзя. А дальше?

— Здесь есть где спрятаться. Кровососы могут впадать в спячку, как муунты. Многие твари на такое способны. Сто или двести лет будут укрываться где-нибудь в самых темных закоулках. Потом кто-нибудь придет, они почуют теплую кровь, проснутся, и все повторится.

— Интересный у них образ жизни…

— Ага, прям обхохочешься от непрекращающегося веселья. Знать бы еще, что за сволочь их прикормила…

— Ты о тех, кто послал стаю?

— А о ком же еще? Ни за что не поверю, что это церковники постарались. Они, конечно, сволочи те еще, но не настолько, чтобы якшаться с темными силами. А кровососы хоть и мелочь, но тоже к ним относятся. Не станет церковь таким руки марать… наверное.

— Какой-нибудь Дом? У вас и там врагов хватает.

— Ага. Может, и так. Но Дома, вообще-то, тоже с темными делами не связываются. Разве что совсем тайно, где-нибудь у очень серьезных Домов, которые с церковью если не свысока, то хотя бы на равных разговаривают. Такие боятся поменьше.

— Постой! Как ты тогда сказал?! Про муунтов?!

— О чем ты?

— А… неважно. Надо срочно поговорить с Айшем.

— Нам кровососов вытащить сперва надо, потом делай что хочешь.

— Забудь о них, надо срочно к Айшу.

Надо отдать должное: Айш слушал меня очень внимательно, а вот Ильконс не выдержал, под конец чуть не взорвался:

— Леон, да ты совсем спятил!

— Может, и так, но тем не менее я все еще нормальнее тебя.