— Вот ты какой!

— Не нравлюсь? — с вызовом спросил Слепнев.

— А ты не баба, чтобы нравиться, — зло ответил хозяин квартиры, — и не хами. Насмотрелся я на таких, как ты. Форсу много, а дела мало.

— Я свое дело сделал, — огрызнулся полковник, — кто виноват, что в машине не оказалось министра. И такое бывает.

— «Бывает», — передразнил его хозяин квартиры. Он был среднего роста, коренастый, плотный, с брюшком. Мясистые щеки, крупный нос, седая щеточка усов и глаза навыкате делали его лицо запоминающимся. — Бывает, и ружье само стреляет. Только такой профессионал, как ты, должен был подстраховаться, все хорошенько проверить, прежде чем стрелять, а не надеяться на «бывает» и «не бывает».

Слепнев молчал. Что толку спорить? По большому счету старик прав. Но полковник решил сравнять счет, прибегнув к запрещенному приему.

— Ладно, генерал, — грубовато бросил он, — все и так ясно, не нужно сыпать соль на рану.

Хозяин метнул в него бешеный взгляд и повернулся к Родиону Александровичу:

— Твоя работа?

— Что вы? — ужаснулся Родион Александрович. — Разве я могу?

— Я сразу узнал вас, генерал Скороденко, — сказал Слепнев, — мы с вами уже встречались, несколько лет назад.

— Узнал, — сквозь зубы процедил генерал.

— Конечно, узнал. Мы встречались на совещании в МВД. И я запомнил ваше лицо. Но вы меня, я вижу, забыли.

— Не забыл, — ответил генерал, — иначе ты еще сто лет сидел бы в девятом корпусе «Матросской тишины». Или парился бы на нарах. Это по моей инициативе тебя оттуда вытащили.

— Так я и думал, — сказал Слепнев, — судя по тому, как все было организовано. Сразу догадался, что без профессионала тут не обошлось. Правда, мне говорили, что Скороденко давно на пенсии.

— Отправили, — подтвердил генерал, — а я, видишь, никак не угомонюсь.

— Вижу, — ответил полковник. — Этот тоже из ваших? — Он кивнул на подельника.

— Почти. Только он у нас штабист, все больше штаны протирал, — недовольно заметил генерал. — Проходи, Слепнев, разговор у нас с тобой долгий.

Они прошли в небольшую столовую, сели за стол. Слепнев — спиной к двери. Генерал — спиной к серванту.

— Извини, что угостить нечем, — сказал генерал, — сам виноват. Сидел бы сейчас в поезде и жевал свои бутерброды.

— Ладно, хватит, — примирительно произнес Слепнев, — много болтаем. Я уже сказал, что ошибся. Любой может ошибиться.

— Ошибся, — прохрипел генерал, — значит, второй раз сделаешь все как надо?

— Постараюсь, — выдавил Слепнев, — давай без лишних слов, — он тоже перешел на «ты». Раз генерал может «тыкать», то и ему не заказано. Тем более что оба не при исполнении.

— Хамишь, — генерал усмехнулся и подмигнул, — героя из себя строишь. Будто не понимаешь, что натворил. Надо было тебя разрубить, а кусочки по Москве разбросать.